Йоунас Хадльгримссон

Когда королева Англии отправилась на отдых

Þegar drottningin á Englandi fór í orlof sitt

Однажды, не так давно, когда королева Англии легко завтракала — ибо она всегда завтракает легко — её муж вошёл в комнату поздороваться.

— Да пошлёт бог тебе добрый день, дорогой! — сказала королева. — Какая погода?

Муж королевы поклонился и сказал:

— Утром было пасмурно, но сейчас прояснилось; я велел собрать сено, и его можно будет увязать, даже если ты уедешь — ведь ты сегодня собиралась за море, дорогая.

— Да, — сказала королева.

Тогда он опять поклонился и сказал:

— Тогда мне следует поспешить и приготовить лошадей.

— Изволь, — сказала она.

Теперь королева начала одеваться, ибо она собралась в поехать за море во Францию, чтобы повидать короля, королеву и других знакомых. Она надела золотые туфли, серебряные чулки и золотую юбку с серебряной каймой и золотым передником, выше — отделанный золотом серебряный жакет и серебряную шапочку с золотой кисточкой. А все эти золото и серебро были словно паутина и легче пуха, но всё же тёплые. Служанки были одеты столь же хорошо, ибо они ехали вместе с ней, как обычно бывает, когда королева путешествует.

Когда королева вышла на двор, всё уже было готово, лошади, сопровождающие, советники и подарки — в серебряных чемоданах на шести лошадях — и каждого коня вёл под уздцы свой камергер; также в это путешествие отправились бароны, торговцы и много женщин, не считая служанок, и достаточное количество верховых экипажей и конюхов, и все были хорошо наряжены. Королева ехала верхом на Золотой Чёлке — это золотогривая кобыла соловой масти, которую привезли с юга, а её муж ехал на рыжем скакуне, принадлежавшем ему самому.

— Подай мне мою плеть, дорогой! — сказала королева, и её муж поклонился и подал ей плеть; это была золотая плеть с серебряной рукоятью и с набалдашником из отполированного золота. И затем они тронулись в путь.

Королева постоянно была впереди всех — ибо ни один конь не сравнился бы с Золотой Чёлкой. Когда же они сошли к морю, на воду спустили корабль королевы. Он был с шёлковыми парусами и мачтой из слоновьей кости, скреплённый золотыми гвоздями и винтами, весь из рога и черепашьего панциря, и это было очень быстроходное судно.

Когда они отошли от прибрежных камней и приготовились развернуться, королева трижды окликнула людей на берегу и приказала хорошо позаботиться о сене и всём остальном, пока она будет отсутствовать. Потом она села у руля, забавы ради; а руль этот был из серебра, и им можно было управлять играючи.

Король Франции живёт на самой лучшей земле, на севере у моря. Это поле огромное, словно Хоульм1 в Скагафьорде, совершенно ровное и блестящее, словно зеркало — так что сгребающим сено женщинам приходится надевать под низ короткие штанишки — и вокруг всего этого серебряная ограда. Все придворные были на сенокосе, кроме королевы и короля, которые были стары. Королева сидела в углу комнаты и пряла золотым веретеном, а король сидел рядом в своей короне, и они беседовали о государственных делах и сельском хозяйстве. Тогда вошёл один из придворных (а то были сплошь королевские сыновья и дочери, ярлы, камергеры и епископские дочери).

— Сир Филипп! — говорит он (ибо короля звали сир Филипп), — в проливе корабль, и мы полагаем, что это корабль королевы из-за моря; паруса синие с красным.

— Послушай, жена, — сказал король, — ты ждёшь гостей! Я сам спущусь к морю, а ты пока присмотри за тем, чтобы подмели и приготовили горячий кофе, так и придумай что-нибудь к обеду.

— Я очень удивлена, — сказала королева. — Мой Мармье, — ибо вошедшего звали Мармье, он сейчас стал графом, — иди и вели маленькому Гвюдмюнду сбегать на соседний хутор за сливками.

— Где этот Гизо? — сказал король, когда вышел наружу. — Я собирался приказать ему сопровождать меня. — Гизо, Гизо! Что, чёрт подери, сталось с этим человеком?

Но Гизо ничего не слышал — он лежал под южной стеной и изучал «Скирнир»2 семилетней давности, который ему только что прислало из Исландии литературное общество.

Приблизившись к берегу, корабль пристал к причалу — ибо там был причал, словно в торговом городе — и английская королева ступила на землю. Король вышел ей навстречу, снял корону и поклонился, а она посылала воздушные поцелуи и улыбалась, и затем они обнялись, а муж королевы и все придворные стояли рядом и смотрели, как те здороваются друг с другом.

— Поздоровайся с королём, дорогой, — сказала королева. — Я взяла с собой моего мужа, сир Филипп! Вместе с ним веселее.

— Какая радость и нежданная честь! — сказал сир Филипп. — Но теперь давайте пойдём в дом и чем-нибудь подкрепимся.

Затем все пошли домой, и король вёл королеву за руку, а муж королевы и все придворные шли рядом и смотрели, как те идут рука об руку.

Когда они пошли по полю, никто не вспомнил о том, что оно было блестящее, словно зеркало; но платье королевы было такое длинное, что ничего не было заметно, но другие женщины шли все сгорбившись, подогнув колени, а некоторые даже сели и делали вид, что завязывают на обуви шнурки. Король первым заметил это и велел посыпать поле пеплом, чтобы женщины смогли пройти там. Поле посыпали пеплом, и затем все пошли в дом.

Теперь лист закончился, как может понять любой; я не знаю, захочет ли кто-нибудь продолжить эту историю и рассказать о приёме гостей.

(Сентябрь 1843 г.)

Примечания