Дьякон с Тёмной Реки

В старину на Тёмной реке в Эйафьорде был дьякон. Как его звали, мы не знаем. У него была возлюбленная по имени Гвюдрун. Жила она, как утверждают некоторые, на хуторе Байисау (Поворот у реки) на другом берегу Хёргау (Капищной реки) в услужении у тамошнего священника. У дьякона был белогривый конь, на котором он обычно ездил. Коня звали Факси. Однажды незадолго до Рождества дьякон отправился в Байисау, чтобы пригласить Гвюдрун к себе на праздник, и обещал встретить её в условленное время в сочельник и проводить до места. Перед этим несколько дней был снег и мороз, реки замёрзли. А в день, когда дьякон приехал в Байисау, началась оттепель, лёд стал таять, и к концу дня, пока он гостил на хуторе, река вскрылась и разлилась, переправляться через неё было опасно. Когда он пустился в обратный путь, то не обратил внимания на то, что погода изменилась, ему казалось, — лёд на реке по-прежнему крепок. Через реку в долине Икснадаль он переехал по мосту, но когда добрался до Хёргау, то увидел, что на ней лёд треснул. Вот он едет вдоль берега до самых Грязей, ближайшего от Тёмной Реки хутора, а там через реку мост. Дьякон въезжает на мост, но на самой середине мост подломился, и он провалился в воду.

На следующее утро крестьянин на Тувнаветлир (Бугристых Полях) проснулся и увидел у себя на лугу коня в полной сбруе, как ему показалось, дьяконова Факси. Он почуял неладное: накануне он заметил, как дьякон проезжал мимо, но не видел, чтоб он ехал обратно. Он сразу смекнул, в чем дело, и отправился на луг. И точно: это и впрямь был Факси, промокший до нитки и весь в ссадинах и ушибах. Потом этот крестьянин спустился к реке и дошёл по берегу до мыса под названием Тувнаватланес. И там он обнаружил тело дьякона, его прибило к берегу в передней части мыса. Крестьянин поехал в Тёмную Реку, чтобы сообщить об этом. Когда дьякона нашли, его затылок был проломлен льдиной. Его отвезли в Тёмную Реку и за неделю до Рождества похоронили.

С того дня, как дьякон уехал из Байисау, и до рождественского сочельника между Байисау и Тёмной Рекой не было никакого сообщения из-за разлива реки, и печальную новость так никто и не узнал. Но к сочельнику погода улучшилась, ночью накануне вода в реке спала, и Гвюдрун не терпелось отправиться на праздник в Тёмную Реку. Под вечер она начала наряжаться, и вдруг услышала стук в дверь. Другая женщина, которая жила с ней, пошла открывать, но никого не увидела: на улице было и не темно, и не светло, месяц то прятался за тучами, то опять выглядывал. Когда она вернулась и сказала, что никого не увидела, Гвюдрун ответила: «Это за мной; наверно, мне пора». Она уже была полностью одета, ей оставалось только накинуть плащ. Она взяла плащ, в один рукав просунула руку, а другой набросила на плечо и придерживала рукой. Выйдя из дому, она увидела, что у дверей стоит Факси, а при нём человек, как ей показалось, дьякон. Что они сказали друг другу и сказали ли вообще, мы не знаем. Дьякон посадил Гвюдрун на коня, а сам сел впереди неё. Так они некоторое время ехали молча. И вот они добрались до Хёргау, а у ее берегов был лёд. Конь споткнулся о льдину, шляпа дьякона съехала на лоб, и перед Гвюдрун блеснул голый череп. В тот же миг месяц выглянул из-за тучи. Тогда дьякон сказал:

Светит месяц.
Скачет мертвец.
Видишь белое пятно
На затылке, —
Гарун, Гарун1?

Но она оробела и ничего не ответила. По другим рассказам, Гвюдрун приподняла его шляпу с затылка и увидела череп. Тогда она, будто бы, сказала: «Что есть, то и вижу». Как они ехали и о чём говорили, неизвестно, — но вот они добрались до Тёмной Реки и спешились у кладбищенских ворот. Тогда он обратился к Гвюдрун с такими словами:

Подожди-ка, Гарун, Гарун:
отведу я Факси, Факси
за ограду, ограду.

Сказав это, он увел коня, а она заглянула на кладбище. Там она увидела раскрытую могилу и сильно испугалась, — но не растерялась и дёрнула за веревку колокола в кладбищенских воротах. В тот же миг ее схватили сзади, и ей повезло, что она не успела надеть второй рукав плаща: его так сильно рванули, что швы на плече лопнули, и на ней остался только тот рукав, который она успела надеть. Дьякон с обрывком плаща в руках рухнул в открытую могилу, и с обеих сторон его завалило землёй, только его и видали. А Гвюдрун всё звонила и звонила в колокол, пока хуторяне с Тёмной Реки не пришли и не отвели её к себе домой: она так напугалась, что не смела ни уйти сама, ни прекратить звонить: она догадалась, что дьякон встал из могилы, хотя ей никто и не рассказывал, что он погиб. А потом она и сама убедилась в этом, поговорив с жителями Тёмной Реки; они рассказали ей всё о гибели дьякона, а она им — о своей ночной поездке. В ту же ночь, когда все легли в постель и погасили свет, дьякон опять пришёл к Гвюдрун, перебудил хуторян, и никто в ту ночь не сомкнул глаз. После этого Гвюдрун целых полмесяца нельзя было оставлять одну, каждую ночь кто-нибудь должен был сторожить её. Говорят, священнику приходилось сидеть у нее в изголовье и читать Псалтырь. Потом с запада, из Скагафьорда, привезли колдуна. Приехав на хутор, он велел выкопать за лугом большой камень и откатить его в низину. Вечером, с наступлением темноты, приходит дьякон и хочет пробраться в дом, но колдун оттесняет его в низину и читает заговоры и заклятья, пока мертвец не проваливается в землю. Потом колдун завалил его камнем, — и под ним дьякон покоится по сей день. После этого ночные визиты в Тёмной Реке прекратились, и Гвюдрун начала поправляться. Через некоторое время она вернулась домой в Байисау, но говорят, она уже никогда не была такой, как прежде.