−4. Идучи как-то с Йотунгейму в Асгард, Тор,
так сказать, попал на переправу. Причем не в тему.
Сидит бандюга — оборванец в лодке… на дальнем берегу.
— Эй, сиворылый, правь сюда, — кричит Громовник.
— А пшел ты, — отвечают. Тор Мьельниром уж машет.
— Видал, щас как заеду в лоб. — Сначала плавать
научись, собака. Ты с Йотунхейму прешь — не велено
пущать. — Да Тор я, мать тя за… — Ага, а я Воитель
Одноглазый. — Ты рас…яй (ну выматерился в общем).
— Отца не узнаешь? — бандит взъярился.
Пустил ко дну баркас и зашагал в Валгаллу, оставив
бедолагу бесноваться. Такие вот дела. Два сапога…

−3. Однажды Гимир с Тором поехали рыбачить.
Треп, то да се; клюет у Тора.
Громовник заорал: «Во кайф!» — и ну тянуть уду.
Его силенкой Один не обидел, но дело прям хоть плачь,
То ль рыба велика, то ли не торин день.
Пыхтел, старался, ничего. Вдруг голова из волн.
— Эй, умник, ты с хвоста сойди сначала, а потом
уж приглашай на ужин, понял? — Будь спокоен,
— просипел рыбак. Туг Гимир лесу обрубил
и, что есть духу, к берегу, на веслах.
Ведь елы-палы, Змей Мидгардский.

−2. Решил как-то Один проверить пророка,
— Ответь, мудрый Мимир, скажи мне всю правду.
Я… — Да.
— Ты… — Да.
— Мы… — С-с-с.
— Тобой… — Крутые пророки.
Один опешил, сказать бы хоть слово. «Рискну еще раз».
— Я… — Было. Много говоришь. Сложи — получишь.
Задумался Один, сложил — возгордился. Славный ответ.
И пошел горделиво. Мимир, спокойно вздохнув, задремал.

−1. Шел дождь и было очень зябко. Тор нашел пещеру. КАЙФ.
Заночевал… Хоромы, холл, пять комнат… Вот утро настает.
Вышел Тор размяться — глядит, гора идет. Подходит.
— Эй, малец, перчаточку мою не видел, а вот она…
Тор обалдел: вот это шапка — Валгаллу новую устрою,
отделюся. В перчатках — спальни, в тулупе — овчарня…
— Ты делаешь что здесь? — с небес вопрос донесся.
— Кто, я? — Ты, кролик, ты. — Я те… — начал Тор,
хвать — Мьельнира-то нету. — Я? Так, гуляю, вот…

1. Крошка хип к отцу приполз и спросил уныло:
— Жить на свете хорошо?..
Старый пипл почесал череп облысевший
и, подумавши, сказал:
— Послушай, птичка что тебе скажу…

2. В начале был и мир, и покой, и любовь.
Потом пришел политик, и был он многолик,
хоть звался Один и хозяин Бурь.
С командой асов по разделке туш
он грохнул мир и создал землю с небом.
От Бора рожденный устроил мирок свой.
Созвал светлых асов в полях Идавалльра
воздвигнуть чертоги, бездельничать вечно,
в тавлеи играть, во дворах веселиться.

3. Тут старая дева приходит от турсов.
Урдр имя ее, Скульд и Верданди.
Клюкой, словно прелые листья, ворошит
асов-оболтусов старая дева.
— Поднимайтесь, вставайте. Новое время
стучится в ворота. — Светлые встали,
тингуют усердно: кто будет карлов
бодро лепить из Имира праха?
Рассудили, взялися за дело.

4. Уделав мир, внемля совету норны, асы
создали карлов. Гномами прозвал их
бродяга Парацельс потом.
…Из Бримира крови, из Блаина членов,
по образу асов слепили их асы.
Но что-то там перемудрили черепа,
и карлы родились слегка хипами.
Коммуною жили, феньки плели из золота и серебра,
ночами байки травили, верили в мир и фрилав.

5. Бродить любили и совать
свой нос в дела великих.
Мотсогнир был сильнейшим среди них;
по свойству недотепы известнейшим был Альвисс.

6. Однажды кто-то из богов, по высочайшему соизволенью,
спустился в Мидгард и заорал в Нифльгейм.
(Как будто телефона не было, балбес).
— Эй, мужик, дело есть…
Ответствовал Дуринн, прорабом он был,
— Чо надо, высокий?..
— Людей хочу вот заказать, чтоб были,
видом вроде вас, но выше и глупее.
Заселим ими Мидгард — пусть почитают нас.

7. Мы ж будем развлекаться. Железом их снабди…
— Усек, великий, — молвил Дуринн
и начал собирать ватагу,
Но надо тут сказать, что Дуринн дурнем не был
и выполнять заказ не собирался вовсе.
Ведь сделай что не так
— и Мьельниром получишь в глаз немедля. Потому,
как указал им Дуринн, карлы
слепили кучу глиняных подобий.

8. Когда пришел с проверкой Сам,
забегал хитрый карл, заизвинялся:
— Не полуцяетця началник, глупый моя совсем.
И обломался Ас…

9. Однажды три благих могучих аса
решили на троих сообразить.
Пошли на берег, чтоб уединиться,
но тут нашли два древа,
лежавших там бессильно.
То Аскр и Эмбла были, через них
ведут свой род людишки.
Им Гонир душу дал, дыханье — Один,
Лодурр — тепло и краски, с браги запашком.

10. Так каждому нашлось свое местечко.
В Мидгарде — людям, в Гели — Смерти,
в Нифльгейме — карлам, в Ванагейме — Ванам,
в Асгарде — асам, в Муспеле — Огню,
а турсам в Йотунгейме.
Прильнули к солнцу светлые,
а темные забились в тень.
И каждый занимался тем, чем мог,
не напрягаясь: это — хорошо иль плохо?

11. Всем было все едино, просто, без морали.
Все просто жили, понимаешь, Йорми, —
так говорил старик, укачивая сына
(тот мирно засыпал, свернувшись на коленях).

12. Все было славно, говоришь, но, —
возразил хипеныш, — была ведь и война.
— Да, правда, из-за Гулльвейг началась
война у асов с ванами. Не помню
уж теперь, кто заколол ее,
но жгли ее в обители у Гара.
Не раз, не два, а три. Три раза
горемычную палили, добить однако не смогли. …
Жгут и сейчас все те, кому не лень.

13. Садизм увидев тот, восстали ваны.
Им демократии, вишь, захотелось.
Как видно для того лишь, чтоб самим покруче
с врагами обойтись и чувствам волю дать.
Мутное время — сам Один буянил,
Тор клятвы нарушил, взыграл Йотунгейм.
Бардак был страшенный, но выиграли ваны.
Все вновь на местах, но зло и добро навсегда
разделились. Как Мимир и тело, око и Око.

14. — Вот-вот, а ты мне говоришь, что мир прекрасен.
— И повторю еще, злобесный ты приятель Тора.
— Па, но он такой забавный! — Гопник.
— Он мне как брат. — Волк тебе брат…

15. — Тор — вечный гопник, в последней битве
он тебе покажет свою забавность. В этот день
сжуй побыстрей его, не вспоминая,
что он — «друг»…
— Отец, ты чушь несешь, — возвысился хипенок
в полный рост. — Ляг, Йорми, — зарычал старик.
— Ты бог или не бог?.. Так будь им.
Пора бы знать судьбу и следовать за ней;
в вопросе КАК тебе свободы хватит.

16. — Безумен ты, отец. Ждать, зная, что придет
сестра, — ужасно. — К тебе-то не придет,
чего ж боишься? Боги вечны.
— А как же Бальдр, а битва после Фимбул?
Противоречишь сам себе. — Послушай,
птичка, что тебе скажу… — И заодно ответь,
зачем предателем тебя все кличут,
хоть принимают и к столу зовут…
— Заткнись-ка, малый, дай промолвить слово.

17. Один, да и остальные тоже, надуть хотели Гель.
Но, Геймдалльр мне свидетель, не пристало
богам с судьбой играть… ну заключили acы
договора со всем опасным. Но ей-ей.

18. Учесть всего не могут даже боги. Я показал
им это … А не было б омелы, нашелся бы утюг.
с ним тоже договор не заключали. Поступок мой
жесток был, я не спорю. Но видеть, как кидают топоры
в почти младенца, мне отвратно.
И кто сказал: «он умер»? Кто-то повторяет:
«он возродится вновь, богов любимец».
Я ж говорю: «он жив и каждый день уходит». Боги!
И Фимбул точно так, не больше рок-н-ролла.

19. Все это в Плане. Сейшн у стихий, иначе
загниет все в этом мире. Как весной уборка.
Тора съешь ты, Фенрир — Ратей Отца,
Молчаливый — его, всех примет малышка моя.
Унесет их Ниддгоггр, чешуею блистая, в холода дом.
Но тебе-то чего — Йормунгандра ему не осилить.
Не трави себе душу ни этим, ни тем, что
предатель — имя мое. Я всего лишь бесстрастен.
А назвали так потому, что не ведают Света.

20. Хоть золотом убрано асов жилище. Солнцу в глаза
не смотрят они. Альфы лишь ведают дело мое.
Светлые альфы, не темное племя. Йорми, живи
и дай жить другим, но будь лишь собой.
Нет зла и добра, есть только жизнь. Ты понял?
— Ну как тебе сказать, — замялся змей смущенно.
— Иди ты в океан, — в сердцах воскликнул Локи.
— Ты вломный как хипарь, но глупый словно шланг…
Тащиться лишь умеешь… — так и тащись!

21. И не морочь мне голову дубовым дуализмом, в аут.
Хип грустно повздыхал и поплелся за дверь. Локи
устало посмотрел ему вослед. — Не понимает кайфа жизни,
Человек. Андреналина не хватает, — встал, дверь закрыл,
но так, чтоб прищемить хвоста кусочек. ВАУ-У-У-У-У-У!!!