Сага о Гаутреке

Gautreks saga

1. Ночлег конунга Гаути

Тут начинаем мы забавное повествование про одного конунга, которого звали Гаути. Был он человеком мудрым и очень спокойным, щедрым и откровенным. Правил он Западным Гаутландом. Тот лежит между Норвегией и Швецией восточнее всего Кьёлена1, и река Гёта-Эльв разделяет Упплёнд и Гаутланд. Там растут леса, большие и, когда земля оттаивает, труднопроходимые. Этот конунг, которого мы упомянули, часто отправлялся со своими ястребами и собаками в лес, ибо он был величайшим из охотников, и казалось ему это самым большим развлечением.

В то время было широкое расселение туда, где вокруг росли большие леса, потому что многие люди расчищали пущу вдали от всех обжитых областей и возводили там какой-никакой хутор. Так они избегали основных людских дорог из-за какого-нибудь неправедного поступка. Некоторые бежали из-за своего нрава или некой авантюры и считали, что насмешки или издевательства станут неважны, если они будут далеко от других людей. И жили они на отшибе весь свой век так, что их не мог обнаружить никто, кроме тех, что были с ними рядом. Многие искали и находили себе места вдалеке от основных людских путей. И потому не приходил никто к их дому, кроме тех случаев, когда порою, заблудившись в лесу, люди забредали в их жилище, хоть и те путники весьма желали бы там никогда не появляться.

Этот конунг Гаути, который был упомянут ранее, поехал со своей дружиной охотиться на зверей в лес с лучшими охотничьими псами. Конунгу удалось заметить одного прекрасного оленя и именно этого зверя он страстно захотел добыть. Он спустил своих собак, и гнались они за тем зверем с великим рвением покуда длился день. Конунг тогда остался в одиночестве и зашёл так далеко в лес, что понял, что не сможет выйти к своим людям из-за ночного мрака и долгой дороги, которую он проделал за целый день. К тому же он метнул в зверя своё копьё, и оно засело крепко в ране, а конунг ни коим образом не хотел упускать его, если может его вернуть, и считал позором, коли не получит обратно своё оружие. В преследование вложил он так много пыла, что сбросил с себя всё, кроме исподнего, остался босым и без обуви, с глубокими царапинами на ногах и подошвах от камней и веток. Не настиг он зверя. Тут наступила ночная тьма, так что конунг вовсе не ведал, куда ему направиться. Взял он тогда и остановился послушать, не услышит ли кого-нибудь, и, простояв краткое время, услышал собачий лай. Он сразу же пошёл туда, где лай звучал, потому что ему показалось, что там скорее всего есть надежда встретить людей.

Вскоре конунг увидел небольшой хутор. Разглядел он, что снаружи стоял человек и держал топор. Как только человек этот заметил, что конунг направляется к хутору, он накинулся на пса, убил его, и сказал: «Не будешь ты больше указывать путь гостям к нашему двору, ибо вижу я ясно, что сей муж такого большого роста, что съест все имеющееся у бонда, если войдёт в эти стены. Но такого никогда не случится, коли это будет от меня зависеть».

Конунг услышал его слова и улыбнулся. Подумал он про себя, что вряд ли готов спать под открытым небом, но показалось ему не бесспорным, что его примут, если он попросит, — и он тотчас смело шагнул к дверям. Тот человек встал перед входом и хотел его не впустить. Конунг дал ему понять, кто сильнее, и отодвинул от дверей. Конунг вошёл в комнату. Там были четверо мужчин и четыре женщины. Не нашлось там приветствующих конунга Гаути, тем не менее, он опустился присесть.

Взял слово тот из людей, что более всего походил на хозяина хутора, и сказал: «Почему ты позволил этому мужу войти сюда?»

Раб, что стоял в дверях, ответил: «Этот человек оказался столь крепок, что не было у меня сил противостоять ему».

«И что ты сделал, когда пёс залаял?»

Раб ответил: «Я убил пса, потому что не хотел, что бы он указал на двор множеству таких грубиянов, каким мне этот человек показался».

Бонд молвил: «Ты раб преданный, и не могу я тебя винить, хоть и вышло у тебя неловко. Мне трудно отплатить тебе за заботу, но утром я дам тебе награду, и отправишься ты тогда со мною».

Дом был там хорошо обустроен, и люди выглядели небезнадёжно и весьма пристойно. Конунг нашёл, что они боятся его. Бонд велел накрыть стол, и была принесена еда. И когда конунг увидел, что его кушать не пригласят, опустился он за стол рядом с хозяином, взял пищу и стал решительно есть. Когда же бонд заметил такое, прекратил он есть и надвинул капюшон себе на глаза. Ни один из двоих за всё это время не проронил ни слова. И когда конунг насытился, бонд поднял свой капюшон и велел унести тарелки со стола, — «потому, что теперь не будет еды, что бы хранить её». Затем народ отправился спать.

Конунг тоже прилёг поспать. Но недолго пролежал он, когда пришла к нему женщина и сказала: «Не будет ли разумным, чтобы ты принял помощь от меня?»

Конунг отвечал: «Это хорошо, что ты хочешь поговорить со мною, ибо здесь унылое жилище».

«Не должно это удивлять, потому что у нас ни разу не было гостей за весь наш век, и догадываюсь я, что ты для бонда гость не желанный».

Конунг сказал: «Я могу хорошо вознаградить хозяина за все те издержки, что у него из-за меня были, когда приду к себе домой».

Она ответила: «Предполагаю я, что выйдет нечто большее, чем что мы получим от тебя почести вопреки произошедшему».

Конунг сказал: «Я попрошу, чтоб ты поведала, как ваши родичи прозываются».

Она ответила: «Отец мой зовётся Скавнёртунг2. Потому его так зовут, что он настолько скуп в своих тратах, что не может видеть, что убывает где-то ни еда, ни что-либо другое, чем он владеет. Мать моя зовётся Тётра3. Потому её так зовут, что она не хочет брать новую одежду прежде, чем её наряд изорвётся, и кажется ей это весьма предусмотрительным».

Конунг спросил: «Как зовут твоих братьев?»

Она отвечала: «Одного зовут Фьёльмод, другого Имсигуль, а третьего Гиллинг».

Конунг cказал: «Как же зовут тебя или твоих сестёр?»

Она отвечала: «Я зовусь Снотра4. Потому у меня такое имя, что я считаюсь мудрее всех. Сестёр моих зовут Хьётра и Фьётра. Здесь у нашего хутора есть скала, которая зовётся Скала Гиллинга, и рядом утёс, что мы зовём Родовым Утёсом. Он так высок и обрывист, что живое существо не выживет, сорвавшись оттуда. Потому зовется он Родовым Утёсом, что там уменьшаем мы число наших родичей, когда нам кажется, что много детей родилось, и там умирают и отправляются к Одину все наши родители до того, как заболеют. И нет нужды нам в родительском бремени, что никак не закончится, потому что это счастливое место равно доступно всем нашим родоначальникам. И нет нужды жить ни тратя деньги или теряя еду, ни имея других странностей и предзнаменований, хотя тут они сами идут в руки. Теперь ты должен узнать, что отец мой считает величайшим чудом, что ты явился в наш дом. Было б весьма удивительно, даже если б незнатный муж получил здесь что-то поесть, но вовсе чудо то, что конунг, замёрзший и лишенный одежды, явился к нашему дому, потому что такому не найдётся примера. И потому решили отец мой и мать наутро разделить наследство меж нашими братьями и сёстрами, и они пожелали затем вместе с рабом идти на Родовой Утёс и отправиться так в Валхаллу. Хочет отец мой не скудно воздать добром тому рабу, что собирался прогнать тебя от дверей, чтобы теперь он наслаждался счастьем вместе с ним. Думается ему и знает он твёрдо, что Один не выйдет к рабу, если не увидит его спутников».

Конунг сказал: «Вижу я, что ты здесь самая речистая, и будешь мне полезна. Кажется мне, что ты девушка, и должна ты ночью лечь рядом со мною». Она попросила конунга распоряжаться этим.

Наутро, как конунг проснулся, он молвил: «Скажу я тебе, Скавнёртунг, что я пришёл к вам в дом босоногим, и потому хочу теперь взять у тебя башмаки».

Тот ничего не ответил и дал конунгу башмаки, но вытянул из них кожаные шнурки. Тогда конунг произнёс:

Два башмака
Мне Скавнёртунг дал,
а шнурки-то забрал.
От недоброго мужа,
не бывать, я скажу,
без изъяна подарку.

Затем собрался конунг прочь, и Снотра вывела его на дорогу. Конунг сказал: «Хочу попросить я тебя пойти со мною, ибо есть у меня подозрение, что нечто произойдёт из-за нашей встречи. И если ты понесёшь мальчика, то назови его Гаутреком5, и так сведи воедино моё имя и те неприятности, которыми я стеснил ваш дом».

Она ответила: «Думается, надежда моя в том, чтобы так получилось. Но не могу я с тобою отправиться на сей раз, потому что днём будет разделено между братьями и сёстрами наследство наших отца и матери, ибо они замыслили идти на Родовой Утёс».

Конунг пожелал ей всего хорошего и попросил её прийти и отыскать его, как ей покажется, что настало время. Конунг шёл до тех пор, пока не явился к своим людям и зажил после того спокойно.

2. Братья уходят на Родовой Утёс

Теперь расскажем о том, что когда Снотра пришла домой, её отец уселся над своим добром и сказал: «С нами случилось великое чудо, что этот конунг пришёл к нашему жилищу и съел у нас на глазах много принадлежавшего нам и того, что годится нам потерять последним. Не вижу я, как мы сможем содержать всех наших домашних из-за бедности, и потому я собрал всё моё имущество, и думаю разделить наследство меж вами, моими сыновьями, я же решил с моей женой и рабом идти в Валхаллу. Не могу я раба вознаградить лучшим за верность, чем дать ему отправиться со мной. Гиллинг и его сестра Снотра будут владеть моим добрым быком. Фьёльмод и его сестра Хьётра получат моё золото. Имсигуль и его сестра Фьётра будут владеть всём зерном и полями. Но о том я прошу вас, дети мои, чтобы вы не увеличивали число ваше так, что не смогли бы вы сохранить моё наследство».

И когда Скавнёртунг рассказал про то, чего он хотел бы или что ему бы понравилось, поднялись они все на Скалу Гиллинга, и привели дети своего отца с матерью на вершину Родового Утёса, и отправились те, весёлые и радостные, к Одину.

Теперь, когда сёстры и братья остались на хуторе, сочли они нужным обустроиться. Взяли они палочки и закрепили сукно на себе так, чтобы не касаться друг друга неприкрытыми. Показалось им это тогда самым правильным, чтобы не увеличилось число людей. Снотра обнаружила, что носит ребёнка. Вытянула она тогда колышки из суконной ткани так, что можно было прикоснуться рукой. Притворилась она, будто спит. Когда же Гиллинг проснулся или только начал пробуждаться ото сна, закинула она его руку на себя и коснулась ею своей щеки.

И когда он проснулся, он молвил: «Здесь случилась неловкое дело, из-за чего я причиню тебе вред. Мне видится, что ты намного толще, чем была».

Она ответила: «Скрывай это, как только можешь».

Он ответил: «Неслыханно было бы, сделай я так, ибо невозможно будет скрыть это после того как люд наш увеличится в числе».

Немногим позже родила Снотра красивого мальчика. Она дала ему имя и назвала Гаутреком.

Гиллинг сказал: «Большое диво произошло ныне, и не могу я теперь скрыть его. Пойду я расскажу о нём моим братьям».

Они ответили: «Весь наш уклад теперь на грани гибели из-за этого дива, и это большое нарушение закона».

Гиллинг молвил:

Глупо,
что протянул я руку,
что женской щеки коснулся.
Немного надо,
скажу я, людскому сыну,
раз от того Гаутрек вышел.

Они сказали, что он не мог знать, что он раскаивается и желал бы, чтоб этого никогда не происходило. Он ответил, что охотно уйдёт на Родовой Утёс и добавил, что считает это ещё меньшим дивом. Они попросили его обождать, что же принесёт бóльшее.

Фьёльмод днём сидел у своих богатств. Он носил при себе золотые слитки, куда бы ни отправлялся. Однажды заснул он и пробудился от того, что две чёрные улитки проползли по его слиткам. Показалось ему затем, что стало изъедено там, где золото потемнело, и привиделась в том ему великая убыль.

Он сказал: «Великий делается от этого убыток, и если так будет происходить часто, не хорошо будет бедным отправиться к Одину. Пойду я на Родовой Утёс и не станет такой урон частым, потому что никогда не были такими черными богатства мои с тех пор, как мой отец наделил меня золотом».

Он рассказал братьям своим о том диве, что произошло, и попросил разделить наследство. Он сказал тогда:

Злобные улитки
мой слиток съели.
Отныне ненавидеть
да нищим мне слоняться,
поскольку улитки
изрыли всё золото.

Затем отправились он и его жена на Скалу Гиллинга и поднялись на Родовой Утёс.

Однажды Имсигуль пошёл на своё поле. Увидел он перед собой ту птицу, что зовут горобцом, она размером с воробья6. Он отправился осматривать ущерб, прошёлся по полям и увидел, что птица забрала из колоса одно зернышко. Тогда он сказал:

То был вред
от воробья
на Имсигуля поле:
c колоса данью
забрал зерно,
роду Тётры то вечно оплакивать.

Затем отправились он и его жена в путь и взошли, радостные, на Родовой Утёс, и не пожелали иметь более подобного ущерба.

Гаутрек был как-то раз вне дома, когда увидел доброго быка. Мальчику было семь зим7. Он встал перед быком и уложил того копьём насмерть. И когда Гиллинг увидел это, он сказал:

Маленький мальчик
убил мне быка —
смертоносное диво!
Мне вовек не владеть
добром равнорадующим,
доживи хоть до старости.

Он добавил: «Становится это нестерпимым».

Отправился затем он на скалу Гиллинга и взошёл оттуда на Родовой Утёс.

Теперь их осталось двое, Снотра и Гаутрек, её сын. Она собрала себя и сына в долгую дорогу, и шла, пока не отыскала конунга Гаути. Он хорошо принял их. Гаутрек воспитывался вместе с дружиной своего отца и был не по годам развит. Прошло так несколько зим, пока Гаутрек не вырос окончательно. Тут случилось, что конунг Гаути заболел и призвал к себе своих друзей.

Конунг сказал: «Вы были мне послушны и сговорчивы во всём, но нынче ожидаю я, что моя болезнь прервёт нашу дружбу. Хочу я то королевство, которым владею, отдать Гаутреку, моему сыну, и там назвать его конунгом».

Им это пришлось по душе, и после кончины конунга Гаути был Гаутрек выбран конунгом над Гаутландом, и о нём рассказывается во многих древних сагах.

Теперь же перейдёт эта сага на некоторое время на север в Норвегию, и поведает о тех местных конунгах, что там были в то время, и об их потомках. А затем вернётся эта сага снова в Гаутланд к конунгу Гаутреку и его сыну. Также эта сага пройдёт по Швеции и по многим другим местам.

3. О малых конунгах и роде Старкада

Хунтьовом звали конунга, что правил в Хёрдаланде. Он был сыном Фридтьова Смелого и Ингибьёрг Прекрасной8. Имел он трёх сыновей. Хертьовом звался тот его сын, что позже стал конунгом в Хёрдаланде, другого звали Гейртьов, конунг Упплёнда, третьим был Фридтьов, конунг Теламёрка. Все они являлись могучими вождями и великими воинами, но конунг Хертьов был первым среди них в мудрости и совете. Он долгое время провёл в походах и потому весьма прославился.

В это время жил в Агдире конунг по имени Харальд. Был он могучим конунгом. Его прозвали Харальд Агдирец, сына же его звали Викаром. Был Викар в ту пору юн и подавал надежды.

Сторвирком звали одного человека, и был он сыном Старкада Алудренга. Старкад же был мудрым ётуном. Он забрал из Альвхейма Альвхильд, дочь конунга Альва. Конунг Альв призвал тогда Тора, чтобы принудить Альвхильд вернуться. Тор убил Старкада, и привёз Альвхильд домой, и была она тогда с ребёнком. Она родила сына, которого назвали Сторвирк, как сказано ранее. Он был муж красивый внешне, хотя и черноволосый, крупнее и сильнее, чем прочие люди. Был он великим викингом. Он вступил в дружину конунга Харальда Агдирца и стал его защитником страны. Конунг Харальд даровал ему тот остров в Агдире, что зовётся Трумою, и Сторвирк там жил. Он подолгу бывал в походах, но время от времени был и с конунгом Харальдом.

Сторвирк забрал из дому Унн, дочь ярла Фреки из Халогаланда, и затем поехал домой на свой хутор на острове Трума. У них был сын, которого назвали Старкадом. Сыновья ярла Фреки, Фьёри и Фюри, отправились к Сторвирку и явились неожиданно ночью к его жилищу с войском. Они сожгли дом вместе со Сторвирком и Унн, своею сестрою, и всеми людьми, что там тогда были, потому что не отважились открыть дверь, которую заперли, боясь, что Сторвирк может выйти наружу. Сразу вслед за тем они ночью отплыли вдоль берега на север, и на второй день их пути начался шторм. Они наткнулись на подводную скалу перед Стадом9, и вся их команда там и сгинула.

Старкад сын Сторвирка был мал, когда погиб его отец. Конунг Харальд взял его к своему двору на воспитание. Старкад так говорит об этом:

Тогда я был юн,
когда сожгли в доме
приплывшие множество
с отцом народа.
У залива тоскует
в глубинах Трумы
пламя битвы
Харальда Агдирца.

Шурья обманули
ожерелий дробителя,
Фьёри и Фюри,
Фреки наследники,
братья Унн,
моей матери.

4. Викар мстит за своего отца

Хертьов, конунг Хёрдаланда, неожиданно отправился с войском ночью к конунгу Харальду и вероломно убил его, а Викара, его сына, взял в заложники. Конунг Хертьов подчинил себе всё то королевство, которым владел конунг Харальд, и выбрал в заложники сыновей самых могущественных людей, а на королевство наложил дань.

Грани звали одного человека в войске конунга Хертьова. Он был прозван Грани Конский Волос. Жил он на том острове в Хёрдаланде, что зовется Фенхринг10, на хуторе, именуемом У Ясеня. Он взял Старкада сына Сторвирка как пленника и привез домой на Фенхринг. Старкаду было тогда три года. Он пробыл девять лет на Фенхринге с Грани Конским Волосом. Так говорит сам Старкад:

Тогда Хертьов
обманул Харальда,
себе неравного
вероломно предал,
у вождя Агдира
жизнь отнял,
а его сыновей
обратил в узников.

Трех зим отроду
увёз оттуда
в Хёрдаланд
Грани меня
Конский Волос.
У Ясеня я
вверх вырос,
родни не видел
за девять зим.

Конунг Хертьов был великим воином и подолгу ходил в походы, и была тогда большая военная дань в его королевстве. Он велел возвести сторожевые башни11 в горах и поставил людей следить и зажигать на них сигнальный огонь, если придёт немирье. Викар сам-третий12 следил за башней на Фенхринге. На этой башне должен был первым зажигаться наверху сигнал, если будут видны войска, а затем на всех остальных, одной за другой.

Но Викар недолгое время хранил сигнальную башню. Вышёл он однажды утром к Ясеню и нашёл Старкада сына Сторвирка, своего молочного брата. Был тот чрезвычайно велик. Он был сидень13 и увалень, и лежал на приступке14 у огня. Тогда ему было двенадцать зим. Викар поднял его, вручил оружие и одежду, и измерил его рост, потому что показалось ему, что тот на удивление сильно вырос с тех пор, как появился У Ясеня. Взяли они с Викаром себе корабль и отплыли оттуда прочь. Так говорит Старкад:

Получил я, созрев, силушку,
Бычьи руки
да ноги длинные,
да светлую голову.
Но увальнем всё
на скамье сидел,
на приступке снизу,
не любознательный.

Не явился покуда
с поста сигнального,
заложник Хертьова —
Викар в зал взошёл.
Он признал меня,
попросил меня,
чтоб поднялся я
и ответствовал.

Он измерил меня
локтями и пядами,
все руки сверху
и до запястий.
Пророс уж волос
под подбородком.

Тут Старкад говорит о том, что он уже имел бороду, когда ему было двенадцать зим. Затем Старкад поднялся, а Викар вручил ему оружие и одежду, и пошли они корабль. Вслед за этим собрал Викар людей, и всего их стало двенадцать. Все они были богатырями и поединщиками. Так говорит Старкад:

Тогда собрал
наследник Харальда
Сёркви и Греттира,
и Хильдигрима,
Эрпа и Ульва,
Ана и Скума,
Хрои и Хротти,
cынов Хербранда,

Стюра и Стейнтора
из Стада с севера;
был там и старый
Гуннольв Отметина15.
Тогда были мы,
тринадцать, вместе;
Сторожко шли
ладные воины.

Затем Викар со своими людьми отыскал конунга Хертьова. Когда конунг узнал о немирье, то велел своим людям засесть в доме. Конунг Хертьов владел большим жилищем, и имелись там добрые укрепления, так что это был почти замок или крепость. Там было более семи десятков людей, способных носить оружие, и без счета работников и слуг. Как только явились викинги, стали они столь решительно атаковать, что сотрясли ворота и двери, и прорубили дверные косяки, так что слетели засов и перекладина. Внутри же была калитка, куда отступили люди конунга, и викинги получили возможность войти. Начался тут большой бой. Так говорит Старкад:

Так явились мы
ко двору конунга,
сотрясли ворота,
прорубили косяк,
разбили засовы крепости.
Мечами махали:
там семь десятков
мужей стояло,
столовавшихся славно
у конунга Хертьова;
были вдобавок
там все рабы,
работники все
и водоносы.

Конунг Хертьов со своими людьми защищался долго, так как у него было больше сильных мужей, но оттого, что Викар имел при себе отборный отряд превосходных витязей, в тот раз оборона войска конунга Хертьова перед ними оказалась жалкой. Викар постоянно находился впереди своих людей. Так говорит Старкад:

Была у Викара
нехватка спутников,
потому встал яро
первым в отряде.
Рубили шлемы
с шишаками,
рассекали кольчуги,
щиты дробили.

Старкад с Викаром решительно напали на конунга Хертьва и убили его. Все витязи Викара упорно атаковали. Пало там множество людей, некоторые же были изранены. Так говорит Старкад:

Была Викару
суждена слава,
когда Хертьову
отплатил яростью:
людей ранили,
а других убили.
Стоял недалече я,
когда пал конунг.

Там одержал Викар победу, а конунг Хертьов пал так, как рассказано ранее, и с ним три десятка человек, а ещё больше было смертельно ранено, но никто не погиб из людей Викара. После этого забрал Викар все корабли, которыми владел конунг Хертьов, и всех людей, что у него имелись, и отправился на восток вдоль берега со всеми, кто пожелал за ним следовать. И когда он явился в Агдир, пришли к нему те, кто были друзьями его отцу. Вскоре стало у него много народу. Тогда он был провозглашён конунгом над всем Агдиром и Ядаром16, и взял под свою руку Хёрдаланд и Хардангер17, и все то королевство, которым владел конунг Хертьов.

Конунг Викар вскоре стал могущественен и сделался величайшим воителем. Он каждое лето бывал в походе. Раз конунг Викар отправился со своим войском в Вик на восток, пришёл в край восточных фьордов и совершил набег на Гаутланд, где причинил большие разрушения. А когда он пришел к озеру Венер18, против него вышел тот конунг, которого звали Сисар. Он был с востока из Кенугарда19. Был он великий боец и имел много людей. У Викар и Сисара состоялась там жестокая битва. Сисар решительно выступил вперёд и убил множество мужей из войска конунга Викара. Старкад был с конунгом Викаром. Он вышел вперёд против Сисара, и они долго обменивались ударами, и никого из них не надо было подстрекать мощно бить. Сисар рубанул по щиту Старкада, и нанёс ему двойную большую рану — мечом в голову и раздробил ключицу. Старкад получил и рану в бок выше бедра. Так говорит сам Старкад:

Не был тогда ты
вместе с Викаром
на востоке у Венера
в то время давнее,
когда напали мы
на Сисара в поле —
отчаянный подвиг,
так думали многие.
Меня меч его
ранил рубящий,
остролезвийный,
щит пронзил
и надетый шлем
так, что ранил голову:
cбоку челюсть
рассечена до зубов
и ключица левая
разбита.

Старкад получил и глубокую рану на другом боку от алебарды, с которой Сисар атаковал. Так говорит Старкад:

И на боку
меч укусил
меня мощно
бедра выше.
А ещё прежде
остриё укололо
алебарды холодное,
вонзив конец.
Те метки видны
на мне, зажившие.

Старкад ударил Сисара мечом, рассёк ему бок поперёк, нанёс большую рану на ноге ниже колена, и, в довершение, отрубил ему вторую ногу в лодыжке. Тут конунг Сисар упал. Так говорит Старкад:

Разрезал я ему
бок сперва
мечом кусачим
поперёк тулова.
Так я в ярости
клинком резал,
покуда силы
все не истратил.

В этой битве пало великое множество людей. Конунг Викар одержал победу, а кэнам20 были суждено бегство. После этой победы отправился конунг Викар домой в своё королевство.

5. Викар побеждает Гейртьова и Фридтьова

Конунг Викар услышал, что конунг Гейртьов проводит большой сбор войск в Упплёнде и замышляет с теми войсками выступить на конунга Викара и отомстить за конунга Хертьова, своего брата. Тогда созвал конунг Викар ополчение по всему королевству и отправился с этой армией в Упплёнд на конунга Гейртьова. У них была великая битва, так, что их бой продолжался семьдесят дней, и там пал конунг Хертьов, а конунг Викар одержал победу. Конунг Викар занял Упплёнд и Теламёрк, потому что конунга Теламёрка Фридтьова в своём королевстве не было.

Старкад упоминает, что та битва конунга Викара, в которой он завоевал Упплёнд, была третьей по счёту:

Велел отважный
в третий раз
Хильд игру
провести,
допреж Упплёнд
был завоёван
и Гейртьов
отдан Хель.

Затем поставил Викар людей над тем королевством, что он завоевал в Упплёнде, сам же отправился домой в Агдир и стал и могущественее, и богаче людьми. Он взял себе жену и имел от неё двоих сыновей. Старшего звали Харальдом, а младшего Нери. Нери был мудрейшим мужем, и всё выходило так, как он советовал. Но он был столь скуп, что не мог никого одарить, чтобы тотчас не пожалеть о потере. Так говорит Старкад:

Имел Викар
себе наследников
двоих, славный,
рождённых знатными.
Звался сын его
Харальд Старший;
он сидел тогда
в Теламёрке.

Жаден был,
говорят, до золота
Нери ярл,
полездный советами,
Викара сын,
привычный к атакам,
что один
правил Упплёндом.

Ярл Нери был великим воином, но так скуп, что с ним сравнивали всех тех, кто слыл наискупейшим, и всегда он старался отдать другим как можно меньше.

Когда Фридтьов узнал о гибели своих братьев, он отправился в Упплёнд и взял под свою руку то королевство, которое перед тем завоевал Викар. Затем он отправил Викару послание, что тот должен или выплатить ему дань за своё королевство или же терпеть его войско. Так говорит Старкад:

Решил Фридтьов
сперва отправить
послание злобное
вождю мудрому:
мол, иль Викарр
платить выберет
князю дань —
иль терпеть войска его.

Когда это послание дошло до Викара, собрал он тинг и обсудил со своими советниками, что же ответить в столь сложном случае. Они долго совещались и согласовывали своё решение. Так говорит Старкад:

Совещались все,
долго советовались,
решенья мудрого
так и не приняли.
Избрал государь,
что конунг должен
власть войсками
в бою выбороть.

Тот ответ был послан конунгу Фридтьову, что конунг Викар желает оборонять свою землю. Отправился тогда конунг Фридтьов со своим войском и решил биться с конунгом Викаром.

Олавом Ясновидцем звали одного конунга в Швеции, в той части, что именуется Нерики21. Он был могуч и славился как великий воин. Он созвал ополчение в своём королевстве и отправился на подмогу конунгу Викару. У них набралось много народу и они выступили с войском против конунга Фридтьова, выстроив своих людей «свиньёй» для битвы. Так говорит Старкад:

На востоке Олав
правил Ясновидец,
князь удачливый,
раньше Швецией.
Повелел он
созвать ополчение,
числом бóльше
его войско было.

Началась жестокая битва, и люди конунга Викара хорошо наступали, ибо с ними в войске было больше богатырей. Первым витязем там был Старкад сын Сторвирка, вторыми Ульв и Эрп и много других славных воинов и великих бойцов. Конунг Викар наступал решительно. Старкад был без кольчуги. Он шёл сквозь строй противника и рубил обеими руками, как здесь сказано:

Шли вперёд
в оружия грохоте
мужи конунга,
бойцов множество.
Было видно там
Ульва и Эрпа;
без кольчуги рубил
я с обеих рук.

И конунг Викар решительно продвигался вперёд со своими витязями против конунга Фридтьова, пока не прорвал его строй. Тогда запросил конунг Фридтьов мира у конунга Викара. Так говорит Старкад:

Решил Фридтьов22
мира просить,
ибо Викар был
беспощаден,
и Старкад,
сын Сторвирка,
всех сильнейший,
врагов валил.

Там произошло величайшее и ожесточённейшее сражение, и большая часть войска конунга Фридтьова пала. Но когда он запросил мира, конунг Викар остановил свою армию. Затем пришёл конунг Фридтьов мириться с конунгом Викаром. Должен был конунг Олав вести переговоры между ними, и был заключен такой мир, что конунг Фридтьов сохраняет все владения в Упплёнде и Теламёрке, но уезжает из страны. Поставил конунг Викар над этими владениями своих сыновей. Дал он Харальду звание конунга над Теламёрком, а Нери звание ярла и владения в Упплёнде. Ярл Нери сдружился с конунгом Гаутланда Гаутреком, и так рассказывают в некоторых книгах, что Нери держал какие-то из владений конунга Гаутрека, ту часть Гаутланда, что он приобрёл, и что был он одновременно и ярлом конунга Гаутрека и давал ему советы, когда тот нуждался в них. После того отправился конунг Викар домой к себе в королевство и стал, благодаря своей победе, весьма прославлен. Они с конунгом Олавом очень подружились и позже всегда хранили дружбу. Отправился затем конунг Олав домой на восток, в Швецию.

6. О бонде Реннире и его сыне Реве

Ренниром звался один человек, и был он могучим бондом. Он жил на острове, что позже прозывался Островом Реннира. Этот остров лежит на севере Норвегии у Ядара. Реннир был великим викингом, прежде чем осел на хуторе. У него имелись жена и единственный сын, которого звали Рев. Когда он был юн, лежал он у огня очага и грыз прутья да кору с деревьев. Был он удивительно большого роста. Не смывал он с себя грязь, и не прикладывал рук к пользе других. Отец его был большим богачом и мало ему нравился грязнуля-сын. Рев стал весьма известным, но не мудростью и не смелостью, а скорее тем, что сделался посмешищем своих прочих отважных родичей, и казался своему отцу малообещающим для чего-либо доблестного, к чему стремились тогда другие молодые люди.

Бонд Реннир владел сокровищем, которое ценил выше, нежели другие свои богатства. То был один бык. Он был и велик, и великолепен своими рогами. Гравированными были рога его, и залиты золотом и серебром резьба и их кончики. Серебряной была цепь, протянутая между рогами быка, и в ней имелось три золотых кольца. Тот бык был превыше других быков, которые находились в стране, из-за роста и превосходства в убранстве. Был бонд Реннир столь требователен в отношении него, что никогда не должен был тот оставаться без присмотра.

Реннир постоянно был в битвах вместе с конунгом Викаром, и существовала между ними добрая дружба.

7. Стакад становится убийцей конунга Викара

Конунг Викар сделался великим воином и имел при себе много богатырей, что тогда славились, но Старкад был самым уважаемым из всех них и самым дорогим конунгу. Он у конунга занимал почетное сиденье23, был его советником и защитником страны. Получал он тогда от правителя много подарков. Конунг Викар подарил Старкаду золотое кольцо, которое стало в три марки24, Старкад же подарил ему остров Труму25, который Харальд дал Сторвирку, его отцу. Он пробыл пятнадцать лет с конунгом Викаром, как он сам об этом говорит:

Дал мне Викар
металл вальский26,
кольцо красное
(на руке ношу его)
мне в три марки;
отдарился я Трумою.
Полководцу я следовал
пятнадцать лет уже.

Конунг Викар отплыл из Агдира на север в Хёрдаланд, и у него было большое войско. Он надолго встал на якорь у одного острова, поскольку дул сильный встречный ветер. Бросили гадательные дощечки27 о попутном ветре, и выпало так, что Один желает получить из войска человека по жребию, чтобы повесить. Тогда кинули меж людьми жребий, и выпала эта доля конунгу Викару. От такого все приумолкли, и было решено следующим днём, что советники соберутся по этому трудному вопросу.

Ночью, около полуночи, Грани Конский Волос разбудил Старкада, своего воспитанника, и велел идти с ним. Они берут небольшую лодку и гребут к одному островку у их острова. Они поднялись к лесу и нашли в нём одну поляну. На поляне находилось великое множество народа, и устроен был тинг. Восседали там на престолах одиннадцать мужей, в то время как двенадцатый пустовал. Они прошли на тинг и сел Грани Конский Волос на двенадцатый престол. Тут все приветствовали Одина. Он сказал, что судьи должны присудить долю28 Старкаду.

Тогда взял Тор слово и сказал: «Альвхильд, мать отца Старкада, предпочла в отцы своему сыну мудрого ётуна, а не Аcатора29. И предопределяю я Старкаду, что не будет он иметь ни сына, ни дочери и так завершит свой род».

Один ответил: «Я предопределяю ему, что он будет жить три людских века».

Тор сказал: «Он совершит позорное деяние в каждом из них».

Один ответил: «Предопределяю я ему, что он будет иметь лучшие оружие и одежды».

Тор сказал: «Предопределяю я ему, что он не будет иметь ни страны, ни земли».

Один сказал: «Я одариваю его тем, что он будет иметь движимое имущество».

Тор сказал: «Так постановляю я ему, что никогда он не будет считать, что имеет достаточно».

Один ответил: «Я даю ему победу и мастерство в каждой битве».

Тор сказал: «Так постановляю я ему, что в каждой битве получит он опасную рану».

Один сказал: «Я даю ему талант скальда, так что будет он столь же быстро сочинять стихи, как и говорить».

Тор сказал: «Он не будет помнить того, что сочиняет».

Один сказал: «Предопределяю я ему, что будет он почитаться превыше всех меж лучшими и уважаемыми людьми».

Тор сказал: «Он будет нелюбим всем народом».

Затем судьи приговорили Старкада ко всему, что было ими сказано, и завершили тем тинг. Грани Конский Волос и Старкад отправились к своей лодке.

Тогда сказал Грани Конский Волос Старкаду: «Хорошо бы теперь отплатить мне, воспитанник, за ту помощь, что я даровал тебе».

«Хорошо», — ответил Старкад.

Грани Конский Волос сказал: «Тогда отправь ко мне нынче конунга Викара, я же дам совет, как этого достичь».

Старкад согласился на это. Грани Конский Волос дал ему в руки копьё и сказал, что оно будет казаться стеблем тростника. Тем временем вернулись они с моря к войску, и было тогда начало дня.

Наутро вслед за тем явились советники конунга на намеченное совещание. Установилось меж ними согласие, что должны они совершить нечто, напоминающее жертвоприношение, и рассказал Старкад свой план. Стояла неподалёку от них сосна, и высокая колода подле неё. Одна тонкая сосновая тонкая ветвь была опущена, а её веточки-отростки тянулись вверх. Слуги в это время готовили еду людям, и был зарезан и выпотрошен телёнок. Старкад велел взять его кишки. Затем поднялся Старкад на колоду, согнул книзу ту тонкую ветвь и привязал к ней телячьи кишки.

Тогда обратился Старкад к конунгу: «Вот тут готова виселица, конунг, и выглядит она не слишком грозной. Теперь иди сюда, и я надену петлю тебе на шею».

Конунг сказал: «Как кажется, это устройство мне не опасно, так что надеюсь, что оно мне не повредит. Но если это не так, пусть судьба решит, чему свершиться».

Он поднялся на колоду. Старкад надел ему на шею петлю, и сошёл с бревна.

Затем Старкад уколол конунга стеблем и сказал: «Теперь я отдаю тебя Одину».

Старкад освободил сосновую ветвь. Камышовый стебель стал копьём и пронзил конунга насквозь. Колода упала у него из под ног, а телячьи кишки в петле сделались крепкими, ветвь же поднялась и подняла конунга вместе с порослью веточек, и там он и умер. С тех пор это место зовётся Викарсхольм30.

Этот поступок сделал Старкада ненавистным людям, и из-за него он в первый раз бежал из Хёрдаланда. После своего бегства он вырвался из Норвегии на восток, в Швецию, и долгое время пробыл там с уппсальскими конунгами Эйриком и Альреком, сыновьями Агни Супруга Скьяльв31, и ходил с ними в воинские походы. Альрек спросил Старкада, какими вестями он может поделиться о своих родичах и о себе. Тогда Старкад сочинил стихотворение, которое называется «Викарсбалк»32. Там он так говорит про убийство конунга Викара:

Следовал полководцу я
из всех славнейшему,
наслаждался своим
наилучшим временем,
пока не пошли мы, —
то трольш проделки! —
в последний раз
к Хёрдаланду.

Работа Торова,
определил он
бесчестным зваться мне
и беды разные;
мне слава следом
дурная выпала.

Был должен Викара
на древе выросшем,
убийцу Гейртьова,
богам посвятить.
Вложил копьё
вождю я в сердце,
всех дел мне горше
то дело рук моих.

Оттель побрёл я
по бездорожью,
путём суровым,
с душою мрачной,
c колец нехваткой,
хвалебных песен,
вождя лишенный,
со скорбным сердцем.

Ныне направился
к народу свейскому,
в обитель Инглингов
я в Уппсалу.
Меня тут приняли, —
то долго помнить мне,-
тула33-молчальника
сыны правителя.

То можно узнать о Старкаде, что он считал наихудшим и самым чудовищным из всех деяний, которые называли, убийство конунга Викара, и мы не слышали рассказов о том, чтобы он жил позднее в Норвегии. Когда же Старкад был в Уппсале, там находились двенадцать берсерков-наёмников, что были весьма высокомерны и насмехались над ним, и самыми несдержанными оказались два брата, Ульв и Отрюгг. Старкад был молчалив, но берсерки называли его возродившимся ётуном и негодяем, как здесь сказано:

Меня усадили
парней промеж,
весьма ехидных,
белых ресницами,
мужам в посмешище.
Шуточки тянутся
чрезмерно робких
за князя чудищем.

Мнится им, видят
во мне самом
ётуна метку,
те восемь рук,
что Молот Хлорриди34
пред тем на севере
убийцы Хергрима
похитил некогда.

Смеются герои,
меня завидев:
безобразную рожу,
длинное рыло,
волосы волчьи,
клыки висящие,
шершавую шею
и грубую шкуру.

Покуда конунг Эйрик и Альрек сидели дома, Старкад отправлялся в набеги на том корабле, что конунг Эйрик дал ему, и набирал на судно норвежцев и датчан. Он много путешествовал по разным странам, вёл битвы и поединки, и всегда одерживал победу, и больше он не упоминается в этой саге.

Конунг Альрек прожил недолго. Вышло с ним так, что конунг Эйрик, его брат ударил его до смерти удилами, когда они отправились объезжать коней. После этого конунг Эйрик один правил Швецией ещё долгое время35, так что позже будет рассказано в этой саге об их отношениях с Хрольвом сыном Гаутрека36.

8. Женитьба конунга Гаутрека

Тут пойдут два рассказа. Следует сперва рассказать о том, на чем остановились прежде. Конунг Гаутрек правил Гаутландом и сделался великим предводителем и величайшим воином. Показалось конунгу большим недостатком в его правлении страной то, что был он человеком неженатым, и захотел он решить этот вопрос.

Харальдом звался один конунг. Он правил Виндландом37. Был он мудрым мужем и не был большим воителем. Имел он королеву и единственную дочь, красивую и хорошо воспитанную, что звалась Альвхильд. Конунг Гаутрек снарядился в путь в Виндланд и попросил дочь конунга Харальда в жены. На просьбу ему ответили благосклонно, и столь же многоречиво, как здесь говорится об этом, вышло же в конце концов так, что конунг Гаутрек получил деву. Увёз он её домой в Гаутланд и отпраздновал с ней свадьбу. И не долго пробыли они вместе, как родила Альвхильд красивую дочь. Родители дали ей имя и назвали её Хельгой. Она рано расцвела. Хельга росла у своего отца, и считалась лучшей невестой в Гаутланде.

Конунг Гаутрек имел много людей при себе, и были они мужами выдающимися. Хросскелем звали одного человека. Он был другом Гаутрека и великим викингом. Как-то он принял приглашение конунга Гаутрека, и конунг на прощание вручил ему достойные подарки. Он дал Хросскелю хороших необъезженных коней, серого жеребца с четырьмя кобылами. Все они были светлые, с шелковистым отливом и очень красивые. Хросскель поблагодарил конунга за дары, и они расстались в величайшей дружбе.

Конунг Гаутрек правил отныне своим королевством много лет и жил спокойно, пока супруга его не сделалась больна, и не окончилась болезнь тем, что королеву вынесли мёртвой. Конунг Гаутрек счёл это величайшим горем. Он велел возвести курган по королеве. Конунг воспринял это столь глубоко, что уже не следил за управлением страной. Каждый день он сидел на кургане и запускал оттуда своего ястреба и сделал это своею единственною забавою и времяпрепровождением.

9. О ярле Нери и Реве-Подарке

Теперь расскажем о том, что ярл Нери правил Упплёндом, как сказано прежде, и что, узнав новость об убийстве конунга Викара, своего отца, он отправился к конунгу Харальду, своему брату. И когда они встретились, заговорили они о разделе наследства. Решено было между ними так, что, поскольку Харальд был старшим из братьев, он возьмёт под свою руку то королевство, которым правил конунг Викар, и будет там конунгом, а ярл Нери станет владеть Упплёндом как прежде и получит Теламёрк, то королевство, которым ранее правил конунг Харальд, его брат. Расстались братья в добром согласии. Ярл Нери был так мудр, что не имелось ему равных. Выходило всё по совету, что он давал, о чем бы люди не беспокоились. Не желал он вовсе принимать подарки, ибо был таким скрягой, что скупился отдариваться.

Расскажем о том, о чём упоминалось прежде: как бонд Реннир зашёл однажды в те покои, где был очаг. Он споткнулся о ноги Рева, своего сына, и сказал ему: «Большой позор такому сыну, раз ты хочешь себе только дурного. Теперь отправляйся прочь и не попадайся больше мне на глаза, покуда будешь продолжать валять дурака».

Рев ответил: «Раз ты прогоняешь меня от себя, будет более достойным, коли отправится со мной то сокровище, что было у тебя наилучшим и что покажется тебе наибольшей потерей».

Реннир сказал: «Нет такой драгоценности в моём владении, которую я не захочу тебе отдать, лишь бы я никогда тебя более не видел, ибо ты посмешище своего рода».

Затем прервали они разговор. И немногим позже в один погожий день Рев поднялся и собрался прочь. Он взял доброго быка и отправился к побережью. Спустил он лодку на воду и задумал добраться до земли. Не волновало его, если бы даже бык несколько и намок. Сел он за весла, быка же привязал к лодке и погрёб так к земле. Рев был в коротком плаще с капюшоном и штанах до лодыжек. Когда сошёл он на землю, то повел быка за собой, направившись поначалу на восток через Ядар и так путём, лежащим к Упплёнду.

Рев путешествовал без остановок, пока не явился к тому жилищу, которым владел ярл Нери. Дружинник ярла сказал тому, что там явился Рев Ренниров Дурак и привёл с собою доброго быка. Ярл велел не насмехаться над ним. Когда же Рев подошёл у дверям той палаты, где ярл обычно сидел, попросил он стражу у двери позвать ярла для разговора.

Они ответили: «Не веди себя как глупец, ярл не привык вскакивать, чтоб поговорить с невежей».

Рев молвил: «Вы передайте мои слова, а он уж сам решит, что ответить».

Тогда отправились они к ярлу и сказали, что Рев-Дурень просит его выйти.

Ярл ответил: «Скажите, что я встречусь с Ревом. Неведомо, кому какая удача выпадет».

Ярл вышел наружу, и Рев хорошо его поприветствовал. Ярл сказал: «Отчего ты сюда явился?»

Рев ответил: «Отец мой прогнал меня прочь, но здесь есть один бык, которым я владею, и я хочу тебе его подарить».

Ярл возразил: «Разве ты не знаешь, что я не принимаю никаких подарков, потому что не желаю никого из людей вознаграждать за них?»

Рев ответил: «Знаю я о твоей скупости, так что не нуждаюсь в деньгах, вопреки тому, что ты думаешь, хоть и дарю тебе быка. Но того я хочу, чтобы ты принял это сокровище, и быть может, ты принесёшь мне пользу своими словами, каждое из которых станет денежной наградой».

Ярл сказал: «Я приму быка с этим твоим условием. Заходи внутрь и, для начала, переночуй тут».

Рев оставил быка и вошёл внутрь. Ярл велел дать ему одежду, такую, чтобы нечего было стыдиться. Затем Рев вымылся, и стал теперь он благороднейшим мужем. Он просидел там некоторое время. Все палаты ярла были украшены щитами, так что один касался другого. Ярл взял один щит, что был весь выложен золотом, и подарил Реву. А когда ярл пришёл на дневной пир, глянул он в сторону, где тот щит висел. Произнес он тогда вису:

Сиял роскошно воистину
Щит, висевший на занавеси.
В горе глубоком часто мы,
как туда только глянем:
прореха там неуместная.
Быстро я стану бедным,
коль будут с подарком гауты38
щиты уносить бесхитростно.

Ярл велел развернуть своё высокое сиденье, столь сильно задело его, что щит был вынесен.

Когда Рев узнал об этом, он пришёл к ярлу со щитом в руках и сказал: «Господин, — молвил он, — возрадуйтесь, потому что вот тот щит, что вы подарили мне. Я вам его сейчас отдам, ибо мне его незачем держать, ведь нет у меня больше оружия».

Ярл сказал: «Одариваешь ты всех благородных людей лучше, ибо великое украшение моей палаты то, что он опять будет на месте, где висел раньше. Но здесь есть одна драгоценность, которую я хочу подарить тебе, и может быть, что тебе выйдет польза, если ты отправишься в путь по моим советам».

Ярл вложил ему в руку точильный камень: — «и, наверное, покажется тебе этот дар не очень ценным».

Рев сказал: «Не ведаю я, какая выйдет мне польза от этого».

Ярл ответил: «Дело обстоит так, что я вовсе не желаю кормить сидящих людей, так, чтоб не занять их чем-либо. Сейчас я хочу отправить тебя к конунгу Гаутреку, и вручи ты ему это точило».

Рев сказал: «Не привычен я ездить между знатными людьми, и не знаю, зачем конунгу это точило».

Ярл сказал: «Не было бы нужды и упоминать о моей прозорливости, если бы я видел не дальше чем ты. Но тебе не придется испытывать удачу на встрече с конунгом, ибо ты не будешь с ним беседовать. Мне говорили, что конунг часто бывает на кургане королевы и охотится оттуда со своим ястребом, и нередко, когда проходит день, ястреб устает. Конунг шарит возле сидения, когда ищет что-нибудь, чтоб в него кинуть. Так вот, когда такое произойдёт, если конунг не найдёт ничего, чтобы кинуть в ястреба, сунь ты ему в руку точило, и, если он протянет тебе что-то, прими это, и возвращайся тогда назад ко мне».

Затем отправился Рев по совету ярла в путь и явился туда, где конунг сидел на кургане, и вышло, как и предполагал ярл, что конунг швырял в ястреба всё, что мог найти. Рев уселся возле сиденья позади конунга. Затем стал он смотреть, что же будет дальше. Конунг снова протянул руку назад. Рев сунул в неё точило, конунг же тотчас метнул его в спину ястреба и тот моментально взлетел, когда точило в него попало. Конунг счел это немалым успехом и не захотел, чтобы тот терял своё, кто оказал ему услугу. Он протянул себе за спину золотое кольцо, не посмотрев, кому. Рев взял его и отправился на встречу с ярлом. Тот спросил, как всё прошло. Рев рассказал и показал ему кольцо.

Ярл сказал: «Это добрая вещь, и полезнее приобрести такую, нежели сидеть сиднем».

Рев пробыл там зиму, а весной ярл сказал: «Чем ты теперь займёшься?»

Рев ответил: «Не проще ли было бы мне сейчас продать кольцо за наличные?»

Ярл сказал: «Поучаствую я ещё в твоих делах. Эллой зовётся один конунг. Он правит Англией. Ему ты должен подарить кольцо. Может, не останешься ты так без денег, однако прибудь ко мне осенью. Еду и совет я дам тебе не скупясь, даже если не будет иного возмещения за быка».

Рев ответил: «Не хочу я, чтобы ты поминал про это».

Затем отправился он в Англию, предстал перед конунгом Эллой и подобающе поприветствовал его. Был тогда Рев хорошо вооружен и одет. Конунг спросил, кто этот муж.

Он ответил: «Я зовусь Ревом и хочу, что бы ты принял от меня это золотое кольцо», — и он положил кольцо на стол перед конунгом.

Конунг осмотрел его и сказал: «Это большое сокровище, кто дал тебе его?»

Рев ответил: «Кольцо мне дал конунг Гаутрек».

Конунг молвил: «Что ж ты дал ему?»

Рев ответил: «Один маленький точильный камень».

Конунг сказал: «Велика щедрость конунга Гаутрека, раз он дает золото за булыжник. Приму я это кольцо, — добавил конунг — и предлагаю тебе здесь побыть».

Рев сказал: «Благодарю, господин, за ваше приглашение, но решил я вернуться к ярлу Нери, своему воспитателю».

Конунг ответил: «Ты должен пожить тут некоторое время».

Конунг приказал снаряжать корабль. Однажды он велел Реву пойти с ним. Конунг сказал: «Вот корабль, что я хочу подарить тебе со всем грузом, что может лучше всего тебе пригодиться, и столь много людей, сколько тебе понадобится. Не хочу я, чтобы ты и дальше был пассажиром у других, но чтобы ты путешествовал туда, куда тебе нравится. И это, однако, меньше того, чем конунг Гаутрек вознаградил тебя за оселок из дому».

Рев сказал: «Это возмещение, достойное большого человека».

Затем собрался Рев на корабль с изрядным богатством и поблагодарил конунга многими прекрасными словами.

Конунг сказал: «Вот пара собак, которую я хочу подарить тебе».

Собаки эти были очень маленькие и красивые, и Рев никогда не видел таких. Привязи их были из золота, и золотые кольца охватывали шею каждой, и семь меньших колец было в цепочке между ними. Казалось людям, что ещё не видали среди сокровищ такого рода им подобное.

Затем Рев отправился прочь и явился во владения ярла Нери. Тот вышел ему навстречу и достойно пригласил Рева войти, — «и приходи ко мне со всеми твоими людьми».

Рев сказал: «Теперь у меня достаточно средств остановиться нам на зиму».

Ярл ответил: «Это хорошо, но не уменьшай их, а ешь за нашим столом, пусть это будет и небольшим возмещением за быка».

Рев сказал: «Только одно меня огорчает — что ты поминаешь об этом».

Вот Рев зимует у ярла и становится очень любим всеми, и у него множество сторонников.

А весной ярл спросил Рева: «Чем ты теперь займёшься?»

Рев сказал: «Не проще ли, раз деньги нынче не тратились, отправиться в викингский поход или торговую поездку?»

Ярл ответил: «Так-то так, но поучаствую я ещё в твоих делах. Отправляйся теперь на юг в Данию на встречу с конунгом Хрольвом Жердинкой и отвези ему собак, потому что они не для незнатного человека. И не останешься ещё без денег, если он захочет принять дар».

Рев сказал: «Решать тебе, хоть денег у меня нынче немало».

10. Рев приходит к Хрольву Жердинке

Вот собирается Рев и плывёт в Данию. Он находит конунга Хрольва, предстаёт перед ним и приветствует. Конунг спрашивает, кто он. Он говорит, что его зовут Рев.

Конунг спросил: «Тебя ли называют Рев-Подарок?»

Рев ответил: «Принимал я от людей подарки, хотя порою ещё и дарил их».

Затем Рев добавил: «Хочу я, господин, подарить вам этих маленьких собак с их убранством».

Конунг посмотрел на них и сказал: «Такие как они — большое сокровище, кто же дал их тебе?»

Рев ответил: «Конунг Элла».

Конунг Хрольв молвил: «Что ж ты дал ему?»

Рев ответил: «Золотое кольцо».

«И кто его тебе дал?»

Рев ответил: «Конунг Гаутрек».

«Что ж ты дал ему?»

Рев ответил: «Точильный камень».

Конунг Хрольв сказал: «Велика щедрость конунга Гаутрека, если он дает золото за булыжник. Я же приму этих собак, и побудь с нами».

Рев отвечал: «Осенью я должен вернуться к ярлу Нери, моему воспитателю».

Конунг Хрольв ответил: «Это вполне возможно».

Рев пробыл с конунгом некоторое время. Вот снаряжает он осенью свой корабль. Тогда сказал конунг: «Я задумал вознаградить тебя. Ты должен принять от меня корабль, как от конунга Англии, и будет он с наилучшими грузом и людьми».

Рев ответил: «Велика моя благодарность за дар, достойный большого человека», — и стал затем собираться.

Конунг Хрольв сказал: «Здесь два сокровища, Рев, что ты должен принять от меня, это шлем и кольчуга».

Рев взял драгоценные вещи, обе они были сделаны из червонного золота. Расстались они с конунгом Хрольвом с великим дружелюбием. Рев отправился к ярлу Нери, и правил он теперь двумя кораблями.

Ярл хорошо его принял и сказал, что ещё выросло его богатство, — «и должны вы все быть у меня зимой, хотя малое то вознаграждение за быка, но не годится мне скупиться на слова, что тебе на пользу».

Рев ответил: «Я воспользуюсь твоей помощью во всём».

И был там Рев хорошо принят зимой и сделался знаменитым человеком.

11. Рев получает дочь конунга Гаутрека

А по весне ярл спросил Рева: «Чем ты займёшься этим летом?»

Рев ответил: «Господин, вы позаботьтесь об этом, у меня же нет нынче недостатка в деньгах».

Ярл сказал: «Полагаю, что это правда; вот одно путешествие, которое я хочу тебе предложить. Есть конунг, что зовётся Олавом и находится в походе. У него восемь десятков судов. Он ночует вне стен зимой и на море самым тёплым летом, и он славнейший из конунгов-воителей. Ему ты должен отвезти шлем и кольчугу, и если он их примет, то я ожидаю, что он предложит тебе выбрать вознаграждение за них. Ты же должен выбрать право командовать его людьми полмесяца и вести их туда, куда тебе вздумается. Но есть человек у конунга, что зовётся Лисий Нос39. Он величайший злодей и советник конунга. И затрудняюсь я, что способно на большее: твоя удача или его трольские козни. Но следует быть готовым рискнуть, какой бы путь ни выпал. Затем забери сюда всех людей, и тогда может статься, что я дам тебе доброе возмещение за быка».

Рев сказал: «Часто, кажется мне, ты его поминаешь». Затем они расстались.

Вот отправился Рев искать конунга Олава и нашёл его, когда тот встал на якорь со своим флотом. Встал он рядом с кораблём конунга, взошёл на судно и поприветствовал его. Конунг Олав спросил, кто он. Рев рассказал о себе.

Конунг спросил: «Ты ли зовёшься Рев-Подарок?»

Он ответил: «Одаривали меня иногда уважаемые люди, и равно я давал что-нибудь в ответ. Но здесь есть два сокровища, что я хочу тебе подарить; это шлем и кольчуга, потому что вам эти сокровища всецело подходят».

Конунг молвил: «Кто дал тебе эти сокровища? Я не видел подобных им, лишь меньшие, не говоря уж о том, чтобы владеть, хотя я много путешествовал по земле».

Рев ответил: «Конунг Хрольв Жердинка дал мне их».

Конунг спросил: «Что же ты дал ему?»

Рев сказал: «Двух собак с золотым убранством, что английский конунг Элла подарил мне».

«Что же ты дал конунгу Элле?» — сказал конунг Олав.

«Одно золотое кольцо, которое конунг Гаутрек дал мне и тем вознаградил за точильный камень».

Конунг Олав сказал: «Много есть щедрых конунгов, и, однако, конунг Гаутрек превосходит щедростью их всех. Принять ли мне эти сокровища, Лисий Нос, или нет?»

Тот отвечал: «Не кажется мне разумным, что ты примешь дар, если не знаешь как вознаградить за него», — и с этими словами схватил он сокровища и бросился с ними за борт.

Рев увидел, что быстро станут плохи его дела, коли он потеряет сокровища. Он кинулся следом. Была их борьба жестокой, и кончилось тем, что Рев получил кольчугу, а Лисий Нос — шлем. Он пошёл ко дну и обратился внизу на грунте в тролля40. Рев же вынырнул совершенно обессилевшим. Тогда было сказано:

Совет, сдаётся мне,
слегка похуже,
нежель у Нери,
у Носа Лисьего:
не бросил в бездну
богатство Гаутрек,
кольцо из золота
даруя Реву.

Конунг Олав сказал: «Ты муж превосходнейший».

Рев тогда молвил: «Теперь хотел бы я, чтобы ты принял то сокровище, что нынче осталось».

Конунг Олав сказал: «Я, несомненно, приму его и знай, что ныне я не меньше благодарен за второе, чем прежде за оба, и было ошибкой то, что я сперва не принял обоих. Теперь не дивлюсь тому, поскольку слушал я советы дурного мужа. И тебе выбирать возмещение за дар».

Рев отвечал: «Я хочу командовать твоим кораблём и людьми одну половину месяца и повести их туда, куда пожелаю».

Конунг сказал: «Странен твой выбор, однако же корабль будет к твоим услугам».

Позже прибыли они к Гаутланду на встречу с ярлом Нери. Они явились туда в конце дня. Рев послал тайно к ярлу Нери людей, с вестью, что он хочет с ним встретиться. Ярл пришёл на встречу с Ревом и тот рассказал ему всё о своей поездке.

«Вот явился ты сюда, воспитанник, — сказал ярл, — и теперь подумаем, сколь удачливым человеком ты стал. Ибо нынче хочу я, чтобы ты сделался свойственником конунга Гаутрека и получил его дочь».

Рев попросил его единственно быть предусмотрительным. Ярл сказал: «Теперь должен ты в ближайшую нашу встречу не выказывать неведения, что бы я ни сказал и отвечать в соответствии с тем, что я подготовил для тебя».

Затем ярл поехал прочь и не отдыхал на своём пути, пока не встретился с конунгом Гаутреком. Ярл явился к нему посреди ночи и сказал, что несметное войско пришло в его страну, — «и задумали эти люди забрать твою жизнь и твоё королевство».

Конунг спросил: «Кто во главе этого войска?»

Ярл отвечал: «Тот, от кого мы не ждали бы, что он не захочет слушать моего совета: Рев, мой воспитанник».

Конунг сказал: «Ты ещё мог бы дать важный совет по поводу него. Не было ли бы разумным собрать против него войско?»

Ярл сказал: «Если у тебя не выйдет заключить соглашение с ними, то считаю я, что надо ожидать, что они причинят здесь великие опустошения прежде, чем люди соберутся к тебе. Я хочу отправиться к ним с достойными предложениями и узнать, какое соглашение меж вами будет подходящим. Ибо мне кажется, что мое королевство вскоре погибнет, если они появятся тут поблизости».

Конунг ответил: «Долгое время мы получали твои советы».

«Но того хочу я, — сказал ярл, — чтобы ты, конунг, выслушал наши переговоры».

Конунг попросил его этим распорядиться. Затем отправились они с несколькими людьми туда, куда подошли те корабли. Увидел конунг, что они несут множество воинов, и кажется трудным им противостоять.

Ярл заговорил и окликнул с берега моряков: «Мой ли воспитанник предводитель этого войска?»

«Это так», — сказал Рев.

«Не думал я, воспитанник, что ты будешь воевать с моей страной или, что то же самое, с королевством конунга Гаутрека. Потребуется ли что-то для выкупа, чтобы можно было кончить дело миром? Хочу я так всё устроить, чтобы почёт тебе был больше чем прежде, и кажется, знаю я, что конунг желал бы этого более своих богатств. Хочу я, чтобы ты выказал конунгу уважение и оставил в покое его королевство. Но я знаю, что ты, наверное, очень требователен, и это неудивительно, ибо могучим ярлом был твой дед, отец же твой бесстрашный боец».

Рев ответил: «Приму я хорошее предложение, если мне его сделают».

«Знаю я», — сказал ярл — «что не сдержать тебя малым. Вижу, что ум твой обращен на такие вещи: ты желал бы иметь те владения ярла, что я имел у конунга Гаутрека; и при том желал бы ты, что бы конунг отдал за тебя свою дочь».

Рев отвечал: «Прозорлив ты, ярл, и я согласился бы, если и конунг одобрит это».

Ярл сказал конунгу: «Кажется мне более разумным принять такой мир, ведь мы рискуем закончить жизнь нашу из-за этих богатырей, и то не невозможно, что они завоюют для начала это королевство, и возьмут тогда дочь твою в полон. Это более всего подобает — отдать твою дочь человеку, происходящему от ярлов, я же предложил бы Реву свой совет, и так стал бы он управляющим владением твоим, и вышло б по воле вашей в этом деле».

Конунг Гаутрек отвечал: «Всегда нам, ярл, хорошо помогал твой совет, и хочу я положиться на твоё предвидение. Кажутся мне силы, что есть у него, намного превосходящими».

Ярл сказал: «Я б посоветовал такой путь: позволить Реву укрепить твоё королевство и возвысить его во власти».

Затем пошли они приносить клятвы, и завершил ярл примирение между ними всеми, и отправился конунг Гаутрек домой.

Тогда Рев сказал: «Нынче предоставил ты, конунг Олав, мне великую помощь, теперь же можешь отправляться тем путём, каким пожелаешь».

Конунг Олав ответил: «Умные люди здесь поучаствовали, те, что были с тобою». Затем отплыл конунг Олав восвояси.

И когда флот ушёл, сказал конунг Гаутрек: «Здесь имел я дело с хитрыми людьми, однако не буду я нарушать свою клятву».

Тогда сказал ярл Реву: «Теперь есть у тебя исключительно твои люди, и можно нынче увидеть, какова помощь, что я тебе оказал, и что совет мой был тебе полезен. Может быть, тебе это будет возмещением за быка. И дал я тебе скромное вознаграждение, ибо ты вручил мне всё своё имущество, а у меня осталось ещё большое достояние».

Вот конунг Гаутрек велел приготовиться к пиру, и Рев пришёл получить Хельгу, дочь конунга Гаутрека. Тогда даровал конунг Гаутрек ему звание ярла, и считался он славнейшим из всех смелых, и род его был из благородных мужей, а отец его величайший викинг и богатырь. Рев управлял владениями ярла, но не дожил до старости. Ярл Нери неожиданно умер, и о нём не говорится далее в этой саге. Конунг Гаутрек велел устроить по нему поминальный пир. Конунг тогда был весьма обременён годами. Был он широко прославлен своей щедростью и обращением, но не говорится, что он слыл глубоким мыслителем. Однако был он любимым друзьями, очень щедрым и наибходительнейшим в общении.

И здесь заканчивается рассказ о Реве-Подарке.


Коротко о саге

«Сага о Гаутреке» датируется ориентировочно концом XIII в., однако текст её сохранился лишь в позднейшей записи. Сага считается составленной из отдельных, вероятно, бытовавших устно, историй, и служит своего рода прологом к «Саге о Хрольве сыне Гаутрека», также датируемой XIII в. Уже в первых строках автор характеризует свой труд как «забавное повествование», относя его тем самым к развлекательным внеисторическим сказаниям. Повествует сага о приключении отца конунга Гаутрека, конунга Гаута, на охоте и о рождении Гаутрека; о самом конунге Гаутреке, его правлении и любви к супруге; о конунге Викаре и герое Старкаде; о сыне конунга Викара, скупом, хитроумном ярле Нери, что дружил с конунгом Гаутреком; о преподанных им Реву, сыну бонда, советах, и об обмене дарами, благодаря которому Рев, в итоге, женился на дочери Гаутрека. Части саги достаточно разнородны, описание рода Гаутрека со стороны матери, например, содержит комические черты, рассказ о путешествиях Рева к могущественным людям во исполнение советов покровителя напоминает некоторые пряди об исландцах (которых непременно одаривают властители — к своей вящей славе) и содержит элементы сказки и плутовского романа, тогда как история Старкада исполнена мрачности и мотивов неизбежности рока. Кроме общих сведений о том, каким видели своё давнее прошлое жители Исландии и как устный рассказ преломлялся в зеркале литературы, сага хранит и уникальные свидетельства о реалиях ушедших времён.

В главе седьмой содержится единственное дошедшее до нас более или менее подробное описание одинического жертвоприношения, пусть и сниженное до попытки лишь имитировать сакральное действо. В первых же двух главах можно увидеть отсылку к общеиндоевропейскому обычаю ритуального отправления стариков посланниками к богам и/или обожествлённым предкам. Обычай этот принадлежит настолько далёкому прошлому, что, как и в случае аналогичных славянских упоминаний, подробно проанализированных в работах Н.Н. Велецкой, рассказчик уже не понимает смысла рассматриваемого действия и придумывает своё, бытовое объяснение — в данном случае, невероятную скупость персонажей, побуждающую их подниматься на Родовую Скалу из-за потерь имущества. Сюжет соответствующей украинской сказки более прозрачен, в ней прямым текстом сообщается, что некогда стариков убивали (по мнению рассказчика, также из бережливости) и только когда выяснилось, что старый отец может дать мудрый совет (по другой версии — когда внук даёт понять своему отцу, что его ждёт та же участь, что и деда), от обычая отказываются. Безусловно, связь рассказа с обычаем умерщвления стариков, исчезнувшим задолго до эпохи викингов, лишь предположительна, однако свидетельство саги очень хорошо ложится в рамки теории о его бытовании. Любопытен также момент, связанный с представлением, что «Один не придёт к рабу», хорошо иллюстрирующий (собственно, как все скандинавские материалы) особенности сословного деления эпохи, несмотря на всю патриархальность и относительную мягкость северного рабства.

Данный перевод саги выполнен под редакцией Т. Ермолаева, которого переводчик и благодарит за воистину неоценимую помощь в работе: без неё перевод просто бы не состоялся.


1 Кьёлен (Kjölen) или Хьёлен — часть Скандинавских гор, нагорье между Тронхеймс-фьордом и Финмарком, длиною около 600км высотою до 2123м.

2 Имя Скавнёртунг (Skafnörtungr), по-видимому, связано с основой skafa («скрести, либо скребок, соскобленное»). Вторая часть, может быть, имеет отношение к nart («глодание») и narta (глодать»). Тогда русским эквивалентом было бы что-то вроде «Скребкоглод».

3 Имя Тётра (Tötra) можно перевести как «Оборванка».

4 Имя Снотра (Snotra) означает «Мудрая».

5 Имя Gautrek включает часть имени отца (Gauti), окончание же созвучно корню в reka («гнать») и в использованном во фразе конунга слове rekstr («преследование, беспокойство, неприятность»).

6 В оригинале также использованы два разных названия воробья: spörr и tittlingur, причём первое слово было в Исландии малоупотребительным.

7 Возраст в Скандинавии измеряли прожитыми зимами аналогично тому, как на Руси говорили «ему столько-то лет».

8 История Фридтьова и Ингибьёрг рассказывается в «Саге о Фридтйофе», переведённой на русский язык А. Смирницким.

9 Имеется в виду мыс Стад, что расположен на побережье Норвегии на территории Согна, севернее Хёрдаланда.

10 Остров Фенхринг (Fenhring, «Болотный круг») хорошо известен и расположен у побережья Хёрдаланда. Однако, возможно, в свете дальнейшего имеет значение, что жилище Фригг, супруги Одина, зовётся Фенсалир (Fensalir, «Болотные палаты»), а чертог Валхаллы, согласно «Речам Гримнира», стоит под сенью ясеня Иггдрасиль.

11 Подобные сигнальные башни викинги в самом деле использовали. Например, с остатками такого сооружения академик Б.И.Рыбаков отождествил остатки башни, перекрытые слоями золы и земли на старом городище Витичева на Днепре (совр. Витачов, укр.Витачів, Киевская область). Само название города Б. Клейбер выводил от др.-исл. viti/vete «сигнальный огонь, костер» в связи с анализом рунической надписи из Альстада (Норвегия), которая, возможно, содержит топоним Витичев в форме i uitaholmi, т.е. город назывался *Vitaholmr — «сигнал»+«остров«.

12 Т.е. вместе с двумя людьми.

13 В оригинале употреблено слово kolbítr, «кусающий уголь», эксивалентное русскому «запечник». Однако, печи в эпоху викингов в скандинавских домах были нетипичны, хотя есть сведения, что «в некоторых домах, помимо открытого очага, у стены находилась небольшая, округлой формы печь, иногда она заменяла очаг» (Э. Рёсдаль. «Мир викингов»). Подобный мотив — юность героя, резко контрастирующая с его дальнейшими подвигами — часто встречается в фольклоре.

14 В оригинале Сторкад лежал í fleti, т.е. либо на возвышении пола вдоль стены, либо на стоящей на нём лавке.

15 Прозвище Гуннольва Blesi означает также «звёздочку» (белое пятно) на лбу лошади.

16 Ядар (Jaðarr, современное Jæren, Jædaren), о котором ещё пойдёт речь в саге, расположен на юго-западе Норвегии, в Рогаланде.

17 Хардангер (Harðangr) — по-видимому, плато Хардангер и область вокруг Хардангер-фьорда в юго-западной Норвегии, который вдаётся в сушу на 113 км, и является третим по длине в мире и вторым в Норвегии.

18 Венер (Vænir) — величайшее озеро в Скандинавии и третье по величине в Европе (150 км в длину, 30-50 в ширину, глубина до 90 м), лежит в юго-западной части южной Швеции.

19 Кенугард (Kænugarðr) — название Киева в сагах. Здесь Киев-Кенугард упоминается, видимо, из-за созвучия с названием побеждённой народности кэнов (см. следующее примечание к данной главе).

20 Кэны (Kænir) — жители Кэнланда (Kænlandi), края в окрестностях озера Венер. Упоминаются как отдельное племя, например, в «Саге о Форньоте и его роде».

21 Нерики (Nærríki) или Нерке(Närke), буквально «Ближнее Королевство», — провинция в центральной Швеции в регионе Свеаланд; Нерики на воcтоке граничит с Упплёндом.

22 В оригинале игра слов: имя Фридтьов (Friðþjófr) означает «Вор мира», т.е. «воин».

23 Буквально — был öndvegismaðr, человеком почетного сиденья, места в северном доме, предназначенного хозяевам и самым уважаемым из гостей.

24 Марка была единицей веса (216 г) и одновременно денежной единицей. Вероятно, речь идёт о кольце-запястье, хотя, возможно, и о цене кольца.

25 Трума (Þruma) — остров в Норвегии.

26 Металл вальский (т.е. из Валланда, совр. Франции) — золото.

27 Исл. spánn, буквально «щепка» (другие значения — «лучина, стружка, ложка, орнаментальное украшение военного корабля» (последнее только во множественном числе) и т.д.).

28 Используемое выражение dæma örlög (букв. «присудить судьбу») сближает описание с судебной процедурой обычных тингов. Можно также сравнить его со словами «Прорицания вёльвы» о норнах, что örlög seggja («судьбу говорят»), с выражением norna dóm («норн приговор») «Речей Фавнира» и т.д. Весь эпизод показывает, что участь человека воспринималась как провозглашенный свыше приговор — и могла быть результатом прений.

29 История рода Старкада излагается в главе 3 данной саги.

30 Víkarshólmr, Островок Викара

31 Конунг Агни Супруг Скьяльв был убит своей захваченной в походе женой, дочерью вождя финнов. Мстя за отца, Скьяльв и её люди повесили конунга на золотой гривне. История Агни и его соперничавших в искусстве верховой езды сыновей излагается в «Саге об Инглингах», XIX

32 Víkarsbálkr, возможные толкования названия: «Бревно Викара», «Непогода Викара», «Скамья Викара»

33 Тул (þulr) в староисландском — мудрец, поэт, тот, кто произносит поэтический перечень. Соответственно, тула (þula) разновидность стихотворения, или же перечень (в т.ч. заклинательный). В «Речах Высокого» упоминается «престол тула».

34 Хлорриди (Hlórriði, «Шумно-Едущий») — одно из имён Тора, Молот Хлорриди — Мьёльнир, сакральное оружие Громовержца

35 Согласно «Перечню Инглингов» и основывающихся на нём разделах «Саги об Инглингах» братья Альрек и Эйрик в упомянутой стычке погибли оба.

36 На самом деле в данную сагу такой рассказ не входит.

37 Виндланд (Vindland) — область на юго-восточном побережье Балтийского моря.

38 Под гаутами здесь понимаются жители Гаутланда. Одновременно слово «гаут» было поэтическим обозначением воина, что по отношению к Реву звучит несколько саркастически.

39 Имя или прозвище советника Refnefr немного напоминает имя главного героя (Ref) и звучит как Рев-Нос.

40 Данное место можно прочесть и иначе: внизу на грунте на советника нашло безумие (отчего, подразумевается, он и не выплыл). Однако, с учётом характеристики советника ярлом Нери как склонного к «трольским козням» (tröllskapr, «колдовство», а буквально — «тролльство»), при переводе понятия trylla («сводить с ума», «заколдовывать», «обратить(ся) в тролля») выбран вариант с оборотничеством.

© Надежда Топчий, перевод с древнеисландского и примечания.