Прядь о Торвальде Путешественнике

Þorvalds þáttur víðförla

Предисловие

«Прядь о Торвальде Путешественнике» сохранилась как часть одной из так называемых королевских саг (жизнеописаний норвежских королей) — «Большой саги об Олаве Трюггвасоне», составленной около 1300 г. и известной в двух редакциях:

1. Cod. AM 61, fol., Cod. AM 53, fol., Cod. AM 54, fol.

2. Cod. AM 62. Flateyjarbok (GKS 1005, fol.).

Г. В. Глазырина выделяет еще и третью редакцию по рукописи AM 552 ka 4to (Древнескандинавские источники // Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. М., 2009. Т. V. С. 190).

Несмотря на то что в «Пряди о Торвальде Путешественнике» значительное место занимают описания всевозможных чудес, она построена на реальных исторических событиях, связанных с деятельностью первых миссионеров в Исландии в 80-е г. X в. О миссионерской деятельности главного героя пряди Торвальда Кодранссона и саксонского епископа Фридрека рассказывают также «Сага о гренландцах», «Книга об исландцах» Ари Мудрого, «Книга о взятии земли», «Сага о крещении» и «Сага о Греттире». Даты жизни Торвальда с трудом поддаются определению. Во всяком случае, можно утверждать, что проповедовать христианство в Исландии он начал в 981 г., а в 985 г. покинул Исландию. Б. Кале высказывает сомнение относительно достоверности многих сведений о деятельности Торвальда, которые приводятся в «Пряди». В частности, это касается службы Торвальда в дружине Свейна Вилобородого, поездке его в Иерусалим и встрече с императором Византии. Выдумкой называет Б. Кале и сообщение «Пряди» о том, что император назначил его патриархом и владыкой над всеми конунгами в Руцланде и во всей Гардарики (Altnordische Saga Bibliothek. Halle, 1905. Heft 11, S. XVIII).

Авторство «Пряди» приписывается монаху Тингейрарского монастыря Гуннлаугу Лейвссону (ум. ок. 1218/9), предположительному автору жизнеописания Олава Трюггвасона на латинском языке. Оно не сохранилось целиком, однако значительные фрагменты его были включены другими авторами в их произведения. «Прядь о Торвальде», по-видимому, была частью этого жизнеописания (Jónsson F., Den Oldnordiske og oldislandiske litteraturs historie. København, 1923. Bd. II. S. 399, 569). использованного автором «Большой саги об Олаве Трюггвасоне» наряду с жизнеописаниями Олава Трюггвасона, составленными Оддом Мудрым и Снорри Стурлусоном (Джаксон Т. Н., Исландские королевские саги как источник по истории Древней Руси ее соседей (X–XIII вв.) // Древнейшие государства на территории СССР. Материалы и исследования. 1988–1989 годы. М., 1991. С. 23, 32)

«Прядь о Торвальде Путешественнике» неоднократно издавалась, с перечнем изданий можно ознакомиться в: Altnordische Saga Bibliothek. S. XIX–XX.

Перевод на английский язык:

A Tale of Icelanders / A. Boucher. Reykjavik, 1980. P. 27–40.

Перевод на нидерландский язык:

Lasonder E. H., De Saga van Thorwald den bereisde. Utrecht, 1886. S. 1–41.

Настоящий перевод выполнен по изданию:

Altnordische Saga Bibliothek. Halle, 1905. Heft 11, S. 59–81. Издатель Б. Кале взял за основу список AM 61 и в конце дал в качестве приложения рассказ «О встрече Торвальда и Олава Трюггвасона» по второй редакции (рукопись AM 62) (Flateyjarbok. En samling af norske konge-sagaer. Christiania, 1860. Bd. 1. S. 272–273).

Отрывки из «Пряди о Торвальде Путешественнике» публиковались в книге:

Древнескандинавские источники // Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. М., 2009. Т. V. С. 190–193. Перевод выполнен Г. В. Глазыриной.

Настоящий перевод опубликован в книге:

Пряди истории. Исландские саги о Древней Руси и Скандинавии. М., 2008. С. 167–192.

Перевод, предисловие и комментарии выполнены М. В. Панкратовой и Ю. А. Полуэктовым под научной редакцией Ю. К. Кузьменко.


1

Жил человек по имени Эйлив Орел. Его именем названы высокие горы на Дымном Берегу во Фьорде Пологого Мыса. Эйлив Орел был сыном Атли, сына Скиди Старого, сына Барда из Аля. Женой Эйлива Орла была Торлауг, дочь Сэмунда с Южных островов, поселившегося на склоне, который теперь называют Сэмундовым Склоном. У них было три сына. Первого звали Сёльмунд. Он был отцом Гудмунда, отца Барда Убийцы и его братьев. Вторым был Атли Сильный. Он был женат на Хердис, дочери Торда с Крутого Мыса. Их дочерью была Торлауг, которая была замужем за Гудмундом Могучим с Подмаренничных Полей. Третьего сына Эйлива Орла звали Кодран. Он жил на Ущельной реке в Озерной долине и был человеком богатым. Его жену звали Ярнгерд, а их сыновей — Орм и Торвальд.

Кодран очень любил своего сына Орма, а Торвальда любил меньше или совсем не любил и всегда, когда ему что-нибудь надо было, заставлял это делать Торвальда. Торвальда плохо одевали и, в отличие от брата, держали как пасынка. Он прислуживал в доме отца и охотно делал все, что ему говорили.

В те времена на Берегу Пологого Мыса жила Тордис Вещунья, и с тех пор это место называется Вещуньина Гора. Как-то летом она получила приглашение от Кодрана приехать к нему, поскольку он был ее другом.

Когда Тордис там гостила, она заметила, какое различие делали между братьями. И она сказала Кодрану:

— Я тебе советую обходиться со своим сыном Торвальдом получше, чем ты до сих пор это делал, ибо я достоверно знаю, и многое это предвещает, что он станет более знаменитым, чем все остальные твои родичи. А если ты его недостаточно любишь, дай ему денег и отпусти его: может быть, кто-нибудь согласится присмотреть за ним, пока он молод.

Кодран рассудил, что она говорит так из добрых чувств, и сказал, что, конечно, даст ему серебра. Он достал кошелек и показал ей.

Тордис посмотрела на серебро и сказала:

— Не годится ему брать эти деньги, потому что это добро ты отобрал у людей притеснениями и поборами.

Тогда он принес другой кошелек и попросил ее посмотреть. Она посмотрела и сказала:

— И эти деньги я не возьму для него.

Кодран спросил:

— Что же плохого ты нашла в этом серебре?

Тордис ответила:

— Эти деньги ты собрал из жадности как плату за пользование землей или имуществом, но больше, чем полагается по закону.1 Поэтому они и не годятся человеку, который будет щедрым и справедливым.

После этого Кодран показал ей толстый кошель, полный серебра. Тордис отвесила три марки серебра2 для Торвальда, а остальное отдала Кодрану обратно. Кодран спросил:

— Почему ты согласилась взять для моего сына эти деньги?

Она ответила:

— Потому что ты получил их по праву в наследство от своего отца.

Вскоре Тордис уехала с этого пира, получив достойные дары3 и заручившись дружбой Кодрана. Она взяла Торвальда с собой на Вещуньину Гору, и некоторое время он жил у нее. Она заботилась о нем, одевала и давала все необходимое, и он быстро вырос.

Возмужав, Торвальд отправился по совету Тордис путешествовать. Он плыл до тех пор, пока не добрался до Дании. Там он явился к Свейну, которого называли Вилобородым. Со стороны матери Свейн был незнатного рода, однако говорили, будто бы он сын Харальда Гормссона, датского конунга. Но в то время Свейна не признавали в Дании, так как конунг Харальд не считал себя его отцом. Свейн надолго отправился в военный поход, и его называли конунгом дружины, как это раньше было принято у викингов.

Когда Торвальд пришел к Свейну, тот хорошо его принял, и Торвальд стал его человеком. Несколько лет он провел со Свейном в походе по западным морям.

Торвальд еще недолго пробыл у Свейна, а конунг уже стал выделять его среди всех своих людей и друзей, поскольку Торвальд был хорошим советником, и сразу видно было, что он человек разумный и добродетельный. Он был крепок телом и разумом, был проворным и умелым в бою, добрым и щедрым. Его верность была не раз испытана, и он охотно брался на любое дело. У него была приятная наружность, и все его любили. И он этого заслуживал, так как, еще когда был язычником, он проявлял справедливость бóльшую, чем было принято у других язычников. Всю добычу, захваченную в походе, он отдавал тем, кто был в нужде, и на выкуп пленников, и помогал многим в беде. И если к нему попадали пленники, он отсылал их назад к родичам, так же как и тех, кого выкупал.

В бою он превосходил храбростью других воинов, и они порешили, что он может выбирать себе ценную вещь из каждой добычи. И вот как пользовался он своим преимуществом: он выбирал сыновей могущественных людей или такие вещи, которые больше всего хотели вернуть себе те, кто их утратил. Даже те, кого грабили люди Свейна, любили его и возносили хвалу его доброте, поэтому ему легко было спасать людей, захваченных в плен. А однажды он спас даже самого конунга Свейна.

Случилось так, что, воюя в Бретланде, Свейн поначалу одержал победу в битве и захватил большую добычу. Потом он стал все дальше отходить от кораблей в глубь страны, и на него напало большое войско рыцарей, которым он не мог противостоять. Конунга Свейна захватили в плен, связали и бросили в тюрьму, и вместе с ним Торвальда, сына Кодрана, и многих других знатных людей.

На следующий день в темницу пришел один могущественный герцог с большой дружиной, собираясь вызволить Торвальда из тюрьмы, так как незадолго до этого Торвальд освободил его сына и отпустил домой к отцу. Герцог предложил Торвальду выйти на свободу и уехать.

Торвальд сказал, что ни за что не выйдет, если конунга Свейна и всех его людей не отпустят на свободу. И герцог сделал это ради него, что потом подтвердил сам Свейн на одном славном пиру, где он был с двумя другими конунгами.

Когда подали мясное блюдо, стольник сказал, что еще не бывало столь замечательно приготовленного яства, которым бы угощались три могущественных конунга с одного блюда.

Тогда конунг Свейн, улыбаясь, сказал:

— Я знаю одного чужеземца, сына бонда, который сейчас со мной. И если судить по справедливости, у него ничуть не меньше достоинств, чем у нас, у всех трех конунгов.

Тут все, кто был в зале, оживились и стали спрашивать, что это за человек, которого конунг так превозносит, и где он.

Конунг сказал:

— Человек, о котором я говорил, настолько умен, что такой мудростью мог бы обладать и конунг. Он силен и храбр, как берсерк4, но доброго нрава и щедро одарен от природы, как мудрейший из мудрецов.

И он рассказал о Торвальде и о том, что случилось, как только что было написано; о том, как Торвальд спас его, так как у него повсюду были друзья благодаря его доброму нраву, достойному похвалы.

2

После того как Торвальд побывал во многих землях, он принял праведную веру. Он был крещен епископом из Саксланда, которого звали Фридрек. Торвальд попросил епископа Фридрека поехать с ним в Исландию и проповедовать там Слово Божье, чтобы обратить к Богу своих отца и мать и других близких родичей. Епископ охотно согласился и отправился в Исландию. Их плавание было удачным.

Кодран хорошо принял сына. Торвальд с епископом и еще двенадцатью людьми5 провели первую зиму у Кодрана на Ущельной реке. Там Торвальд начал проповедовать Слово Божье своим родичам и всем, кто приходил повидаться с ним, потому что епископ не знал языка его соотечественников. В ту зиму некоторые обратились в истинную веру благодаря проповедям Торвальда.

Но сначала надо рассказать о том, как он обратил в праведную веру своего отца и его домочадцев.

Однажды в праздничный день, когда епископ Фридрек со своими клириками служил мессу и славил Бога, Кодран был рядом, но скорее из любопытства, нежели собираясь принять их веру.

Когда он услышал колокольный звон, красивое пение клириков и запах благовоний, увидел епископа в прекрасном облачении и всех, кто ему прислуживал, одетых в белые одежды, притом что весь дом освещен был горящими повсюду прекрасными восковыми свечами, — когда он увидел все, что входит в богослужение, это пришлось ему по душе.

В тот же день он пошел к своему сыну Торвальду и сказал:

— Ну, вот, теперь я увидел и понял, как серьезно вы служите своему Богу. Наши обычаи, как я вижу, сильно различаются, так как мне кажется, что ваш Бог радуется тому свету, которого наши боги страшатся, но если я понял это все правильно, то человек, которого вы зовете епископом, — твой вещун, потому что я знаю: ты научился от него всему, что проповедуешь нам от имени своего Бога. У меня есть вещун, который приносит мне большую пользу6: он предупреждает меня о многих бедах. Он охраняет мой скот и напоминает мне, что я должен делать, а чего должен остерегаться, и поэтому я ему очень доверяю и уже давно его почитаю. Ты ему очень не нравишься, а также твой вещун и ваши обычаи, и он отговаривает меня оказывать вам честь, а больше всего — от того, чтобы принять вашу веру.

Торвальд спросил:

— А где живет твой вещун?

Кодран ответил:

— Он живет здесь, недалеко от моего двора в большом красивом камне.

Торвальд спросил, давно ли он там живет, и Кодран сказал, что он живет там, должно быть, испокон веков.

— Тогда, отец, давай заключим соглашение, — сказал Торвальд. — Ты позовешь своего вещуна, который, по твоим словам, обладает такой большой силой и которому ты так доверяешь. Если епископ, который, по-твоему, слаб и бессилен, сможет силой Бога Небесного, в которого мы веруем, прогнать твоего вещуна из его надежного убежища, тогда будет справедливо, если ты оставишь его и обратишься к самому могущественному Богу, нашему Создателю, который является истинным Богом и которого никакая сила не может победить. Он пребывает в Вечном Свете и ведет к нему всех, кто верует в него и верно служит ему, и они будут жить вместе с ним в неописуемом вечном блаженстве. Если ты хочешь обратиться к верховному небесному конунгу, пойми поскорее: тот, кто отговаривает тебя верить в него, самый настоящий обманщик и стремится увлечь тебя за собой от Вечного Света в бесконечную тьму. Не думай, что он желает тебе добра; все это он делает для того, чтобы ему легче было тебя обманывать, и чтобы ты верил, что он хорош и полезен тебе.

Кодран ответил:

— Мне ясно, что ваш епископ и мой вещун по-разному смотрят на вещи. В неменьшей степени я вижу и то, с каким усердием каждый из них защищает свое дело; и все, что вы говорите о нем, он говорит о вас. Но что об этом долго толковать: пусть то испытание, которое ты предлагаешь, докажет истину.

Торвальд обрадовался такому решению отца и рассказал епископу об их уговоре.

На следующий день епископ освятил воду. Затем он с молитвами и пением псалмов направился к камню и окропил его водой. Он поливал его до тех пор, пока камень не стал совсем мокрый.

Ночью Кодрану во сне явился вещун, опечаленный и дрожащий, будто от страха, и сказал ему:

— Плохо ты сделал, что позвал людей, которые обманом живут у тебя, а сами пытаются выгнать меня из жилища. Они льют кипяток на мой дом, а мои дети не могут вынести и самых малых мучений, причиняемых жгучими каплями, бегущими внутри по кровле. Хотя мне самому это не причиняет большого вреда, тяжело слышать крики моих маленьких детей, вопящих от ожогов.

Утром Кодран рассказал сыну обо всем, что услышал. Торвальд обрадовался и стал просить епископа продолжать начатое.

Епископ пошел к камню со своими людьми и сделал там все так же, как накануне. Он усердно просил всемогущего Бога прогнать дьявола и спасти душу этого человека.

На следующую ночь привидился Кодрану тот лживый вещун, но не как прежде, потому что обычно он являлся ему сияющим, благосклонным, в прекрасных одеждах, а сейчас он был в черной безобразной куртке из шкуры, со злобным и мрачным лицом. Печальным, дрожащим голосом он сказал бонду:

— Эти люди упорно пытаются отнять у нас наше счастье и благополучие. Они хотят выгнать меня из отчего дома, а тебя лишить моей нежной заботы и дальновидных пророчеств. Поступи же теперь как мужчина и прогони их прочь, чтобы мы не лишились благополучия из-за их козней. Мне тяжело терпеть все их злодеяния, но все же я никогда не убегу.

Всем это и остальное, о чем дьявол говорил с ним, Кодран рассказал утром сыну.

На третий день епископ снова пошел к камню и сделал все, как и прежде. А ночью злой дух7 в третий раз явился к бонду. Был он мрачен и, всхлипывая, стал жаловаться:

— Этот коварный обманщик, епископ христиан, лишил меня всего моего имущества. Он разрушил мой дом. Он лил на меня кипяток, намочил мою одежду, все порвал и привел в негодность. Он обрушил на меня и моих домочадцев беспощадный огонь и вынудил меня бежать в пустынные места и стать изгнанником. Теперь пришел конец нашей дружбе и соседству, и все это из-за твоего вероломства. Подумай-ка, кто теперь будет оберегать твое добро также умело, как до сих пор это делал я! Ты слывешь человеком справедливым и надежным, но меня ты вознаградил не самым лучшим образом.

А Кодран ответил:

— Я почитал тебя как полезного и сильного бога, пока не ведал об истинном Боге. Теперь, когда я понял, что ты лжив и совсем бессилен, у меня есть право без обмана покинуть тебя и перейти под защиту того Бога, который намного лучше и сильнее тебя.

На этом они расстались, но не друзьями, а со злобой.

Вскоре после этого бонд Кодран, его жена Ярнгерд и все его домочадцы крестились. Только его сын Орм не пожелал креститься в тот раз.

3

Следующей весной Торвальд и епископ со своими людьми отправились на запад в Ивовую Долину и поселились в Слиянии Ручьев. Они прожили там три зимы и ездили по Исландии, проповедуя Слово Божие.

Когда они жили там первый год, Торвальд посватался к женщине по имени Вигдис. Она была дочерью Олава, который жил в Ястребином Ущелье, что в Озерной Долине.

На свадебном пиру, где Торвальд был с епископом, среди приглашенных было много язычников. Там был большой дом, как это было тогда принято, хорошо обустроенный, а поперек дома бежал маленький ручеек8.

Так как христиане и язычники не хотели есть вместе, решили повесить занавес между ними там, где поперек дома тек ручей. Епископ и христиане должны были находиться в передней части дома, а язычники — внутри за занавесом.

На той свадьбе среди язычников было два брата, очень сильных берсерка9, сведущих в колдовстве. Оба носили имя Хаук10. Они более других противились истинной вере и старались уничтожить христианские обычаи. Они предложили епископу, раз он так верит в своего Бога, если хватит у него духу, выдержать испытания, которые для них были привычным делом: пройти босым по горящему огню или броситься на острие клинка и остаться невредимым.

Епископ, полагаясь на милость Божию, не стал отказываться. И вот внутри, вдоль всего дома развели большие костры, как было принято в те времена, когда пили пиво у огня. Епископ облачился в епископские одежды, освятил воду и, так подготовившись, с митрой на голове и с посохом в руке подошел к костру. Он освятил огонь, окропив его водой.

Потом к костру подошли оба берсерка с обнаженными мечами в руках, они испускали дикие вопли и кусали края щитов, рассчитывая так перейти огонь. Но все случилось иначе, чем они думали. Они упали, споткнувшись о горящее бревно. Огонь охватил их и тотчас разгорелся с такой силой, что когда их вытащили, они были уже мертвы. Их тела отнесли в ущелье и там похоронили, а это место зовут с тех пор Ястребиным Ущельем.

Епископ Фридрек перекрестился, шагнул в костер и прошел сквозь огонь весь дом до конца. Пламя расступалось перед ним, словно его относило ветром, и он совсем не чувствовал нестерпимого жара огня. Даже края его одежд не обгорели. Многие обратились к Богу, когда увидели такое великое чудо.

Монах Гуннлауг рассказывал об этом событии со слов правдивого человека Глума Торгильсона. А тот узнал об этом от человека по имени Арнор, который был сыном Арндисы. Олав из Ястребиного Ущелья построил после этого у себя на хуторе церковь, и Торвальд дал ему на нее лес.

4

Торвальд и епископ все это время прилагали большие усилия, чтобы обратить как можно больше людей к Богу, и не только в окрестных местах. Они много ездили по всей Исландии и проповедовали Слово Божие.

Приехали они на запад в Лощину, что в Долинах Широкого Фьорда, было это во время альтинга11. Бонда Торарина не было дома, и его хозяйка Фридгерд, дочь Торда с Крутого Мыса, поначалу оказала им достойный прием. Торвальд говорил людям об истинной вере, а Фридгерд тем временем продолжала совершать жертвоприношения. И все слышали, как они разговаривают друг с другом. Фридгерд то совсем не отвечала на слова Торвальда, то ругалась, а Скегги, сын Торарина, смеялся над его словами.

Тогда Торвальд сочинил такую вису:

Шел я с божьим словом,
Но меня не слушал
И глумился отрок
Над святым кропилом.

А старуха-ведьма,
Разума лишилась,
С капища поганых
Скальда обругала.

Ничего не рассказывают о том, крестился ли кто-нибудь в Западной четверти благодаря этим проповедям. А вот на Севере, куда они потом отправились, праведную веру приняли некоторые достойные люди, такие как Энунд в Дымной Долине, сын Торгиля Греньярдарсона, Хленни с Грязного Двора, что в Островном Фьорде, и Торвард с Кряжа, что в Долине Хьяльти. Братьев Торварда звали Арнгейр и Торд; он был сыном Спакбёдвара, сына Эндотта Первопоселенца, который жил в Лесном Заливе.

Эти и многие другие люди в Северной четверти со всей охотой приняли Христову веру. Но было много и таких, которые поверили в Христа и, хотя и не решились на сей раз принять крещение, зато перестали совершать жертвоприношения, оставили другие языческие обычаи и больше не платили подати годи. Поэтому язычники и злились на епископа Фридрека и враждебно относились ко всем, кто следовал за ним.

Торвард Спакбёдварсон повелел построить церковь у себя в Кряже. У него был священник, которого дал ему епископ, чтобы петь мессы и отправлять богослужения.

Это сильно обозлило Клауви, сына Торвальда Ревссона со Склона, что в Протоках. Клауви был человеком очень влиятельным. Он поехал к братьям Торварда Арнгейру и Торду и предложил им на выбор: убить священника или поджечь церковь.

Арнгейр ответил:

— Я не советовал бы ни тебе, ни кому-нибудь из твоих друзей убивать священника, так как мой брат Торвард как-то раз жестоко отомстил за меньшую, чем эта, обиду. Поэтому я советую лучше сжечь церковь.

Торд не захотел участвовать с ними в этом деле.

Через некоторое время Клауви, а с ним еще десять человек отправились ночью, чтобы поджечь церковь. Когда они приехали на место и ступили на церковный двор, они почувствовали сильный жар и увидели в окне церкви огромный сноп искр. Им показалось, что вся церковь охвачена пламенем, и они уехали.

В другой раз поехал Арнгейр, а с ним еще много людей, чтобы сжечь ту же самую церковь. Когда они выломали дверь, Арнгейр задумал развести на полу костер из сухой березы, а так как огонь не разгорался так быстро, как ему хотелось, он лег на порог и принялся раздувать жар, но поленья не загорались. Вдруг в пол прямо у его головы вонзилась стрела, а следующая пригвоздила к полу его одежду. Она пробила на нем рубашку сбоку, у самого тела. Он вскочил и сказал:

— Эта стрела пролетела так близко от меня, что, думается мне, не стоит дожидаться третьей.

Так защитил Господь свой дом. Арнгейр со своими людьми уехал прочь, и больше язычники не пытались поджечь церковь. Эта церковь была построена за шестнадцать лет до того, как в Исландии на альтинге было принято христианство12, и стоит до сих пор в целости и сохранности.

5

На следующее лето Торвальд Кодранссон по просьбе епископа открыто проповедовал на альтинге всему народу Христову веру. Он с большим искусством рассказывал о многих истинных чудесах всемогущего Бога. После него первым заговорил знатный и почитаемый человек, хотя и злой язычник, Хедин с Холодного Склона, что на Берегу Островного Фьорда, сын Торбьярна, сына Скаги, сына Скопта. Женой Хедина была Рагнхейд, племянница и падчерица Эйольва Вальгердарсона.

Хедин наговорил много дурного Торвальду и богохульствовал, говоря о святой вере. И так злобно он был настроен, когда говорил перед людьми, что никто не поверил словам Торвальда. Поэтому ненависть и злоба язычников к епископу и Торвальду выросла настолько, что они даже наняли скальдов сочинить нид13. Там было сказано:

Вот епископ
Девять деток
Выносил,
А Торвальд — папа.

За это Торвальд убил тех, кто сочинил этот нид. Епископ же терпел все обиды со смиренной кротостью. Убив скальдов, Торвальд поехал к епископу рассказать, что он совершил. Епископ был дома и читал книгу. И перед тем как Торвальд вошел, на книге появились две капли крови. И епископ понял, что это предзнаменование. Когда Торвальд вошел, епископ сказал:

— Либо ты кого-то убил, либо задумал убийство.

Торвальд рассказал, что он сделал. Епископ спросил:

— Почему ты так поспешил?

Торвальд ответил:

— Я не стерпел, что они уподобили нас женщинам14.

Епископ сказал:

— Это малое испытание, хотя они и солгали, что у тебя есть дети. Ты понял их слова не так, как надо, потому что я, конечно же, мог носить твоих детей, если бы они у тебя были. Не следует христианину мстить за себя, даже если его сильно оскорбили. Надо сносить обиды и оскорбления ради Божьего дела.

6

Хотя они терпели много обид от злых людей, все же они не прекращали ездить по хуторам и проповедовать слово Божье. Они доехали до Лососьей Долины и некоторое время жили там под Эйливыми Горами у Атли Сильного, дяди Торвальда. Атли со своими домочадцами и многие другие люди крестились после их приезда, поскольку на них снизошла благодать от Святого Духа.

Тем временем молва о епископе дошла до одного мальчика пяти лет по имени Ингимунд, сына Хавра из Долины Богов. Он воспитывался на Дымном Берегу. Однажды Ингимунд завел разговор с пастухом своего воспитателя и попросил, чтобы тот тайком отвез его к Эйливым Горам взглянуть на епископа. Пастух согласился.

Поехали они Ущельем Кьяртана и дальше на запад через холмы в Лососью Долину. Как только они подъехали к дому Атли, мальчик стал просить, чтобы его окрестили.

Атли взял мальчика за руку, привел к епископу и сказал:

— Отец этого мальчика — знатный человек, хоть и язычник, и ребенок хочет креститься без ведома его и своего воспитателя. Теперь решай, как поступить, потому что наверняка следует ожидать, что оба они будут очень недовольны, если его окрестят.

Епископ рассмеялся:

— Поистине, — говорит он, — нельзя отказать маленькому ребенку в этом святом деле, тем более что в его решении больше благоразумия, чем у его взрослых родичей.

И епископ окрестил Ингимунда, и, прежде чем тот отправился в обратный путь, научил его всему, что надлежит соблюдать христианину.

7

Рассказывают, что епископ Фридрек крестил человека по имени Мани, и поскольку тот соблюдал святую веру и был известен многими добродетелями и праведной жизнью, его прозвали Мани Христианином. Он жил на хуторе Холм, что на Всхолменных Болотах. Там он построил церковь. В той церкви он служил Богу и днем и ночью, вознося к нему святые молитвы и раздавая милостыню бедным людям.

У него было место для ловли рыбы на реке неподалеку, которое и теперь зовут Водопадом Мани, так как в те годы, когда бывал неурожай и сильный голод, и у Мани не было ничего, чтобы накормить голодных, он шел на реку и ловил много лососей в глубоком месте под водопадом. Это место он отдал церкви, и монах Гуннлауг рассказывал, что с тех пор рыба там не переводится.

У церкви еще видны следы того, как Мани жил тут отшельником. Он считал, что, поскольку по образу мыслей он далек от большинства людей, ему лучше удалиться от мирской суеты. У церковного двора остались следы изгороди, которую, как говорят, он ставил летом вокруг покоса. Он пас там свою корову, дававшую ему пропитание, поскольку хотел добывать себе пищу собственными руками и не сидеть за одним столом с ненавистными язычниками. С тех пор это место зовется Выпас Мани.

8

Лишь немногое мы расскажем здесь о том, как язычники преследовали епископа Фридрека и Торвальда за проповедь праведной веры и какие обиды им нанесли. Однажды они поехали на весенний тинг15 на Цаплином Мысу. Но когда они приблизились к месту тинга, толпа язычников с громкими криками бросилась им навстречу. Одни швыряли в них камни, другие с шумом и грохотом потрясали оружием, призывая богов уничтожить их. И не было никакой надежды, что они смогут выйти на поле тинга.

Тут епископ сказал:

— Сбывается то, что когда-то приснилось моей матери. Ей привиделось, что она нашла у меня на голове волчий волос, и вот теперь нас преследуют и гонят ужасными криками и воинственными воплями, как поганых волков16.

После этого они с епископом вернулись на свой хутор Слияние Ручьев и провели там лето.

Тем же летом некоторые языческие хёвдинги после альтинга собрали народ, так что у них было две сотни человек. Они направились к Слиянию Ручьев, чтобы сжечь епископа и всех его людей.

Уже почти у самого хутора они спешились и, как водится, отпустили коней попастись. Когда они снова сели на лошадей, на них внезапно налетела стая огромных птиц. Лошади испугались и понесли, а всадники свалились и покалечились. Одни упали на камни и переломали ноги и руки или получили другие увечья, другие сильно поранились своим же оружием, а некоторых потоптали лошади и покалечили их. Меньше всего досталось тем, чьи лошади ускакали, и им пришлось долго добираться домой пешком. С тем они и вернулись назад. Всемогущий Бог так защищал своих людей, что на этот раз епископ и его люди совсем не пострадали от злобы и коварства язычников, хотя они ничего не подозревали об их нападении и замыслах.

Торвальд и его люди прожили в Слиянии Ручьев четвертую зиму. На следующее лето они отправились в путь. Сначала они поплыли в Норвегию и некоторое время провели в одной гавани17. Туда из Исландии прибыл человек, о котором говорилось раньше — Хедин с Холодного Склона. Он остановился в той же гавани.

Хедин сошел на берег, чтобы заготовить лес. Торвальд узнал об этом и позвал с собой своего раба. Они отправились в лес, туда, где был Хедин, и Торвальд велел рабу убить Хедина.

Когда Торвальд вернулся на корабль, он рассказал об этом епископу.

Епископ ответил:

— Из-за этого убийства мы должны расстаться, потому что ты никогда не перестанешь убивать людей.

После этого епископ Фридрек приехал в Саксланд, где окончил свою жизнь в добродетельной святости, и получил от всемогущего Бога в награду за свою доброту и мирские труды вечную жизнь.

9

Торвальд прожил после этого еще много лет; и поскольку он был человек высокий, сильный и умный, и всегда и во всем следовал заповедям Господним, он подумал, что, если вернется в родные края, возможно, ему придется вновь из-за любви к Богу испытать гонения и обиды от своих соотечественников.

Поэтому он решил больше не возвращаться в Исландию. Он отправился в далекое путешествие и сначала поехал в Йорсалир увидеть святые места. Он объездил все Гриккьярики и приехал в Миклагард. Император18 принял его с большими почестями и одарил достойными дарами в знак своей дружбы, ибо велика была милость Бога к Торвальду, и слава о нем распространялась в народе, куда бы он ни пришел. Его прославляли как бедные люди, так и могущественные и почитали его столпом и опорой праведной веры, и сам кесарь Миклагарда и все его хёвдинги почитали Торвальда как прекрасного проповедника и глашатая Господа нашего Иисуса Христа, и не меньше их все епископы и аббаты по всему Грикланду и Сюрланду. Более же всего он прославил себя на Восточном пути, с тех пор как послан был туда кесарем и сделан патриархом и владыкой над всеми конунгами в Руцланде и во всей Гардарики.

Торвальд Кодранссон основал там прекрасный монастырь рядом с церковью, которая была освящена во славу Иоанна Крестителя, и присоединил к нему многие земли. Это место с тех пор носит его имя — монастырь Торвальда. В том монастыре он кончил жизнь свою и там же был погребен. Монастырь стоит под высокой горой, которая называется Дрёвн.

10

Когда епископ Фридрек и Торвальд приехали в Исландию, прошло 900 лет и еще 80 и один год от Рождества Господа нашего Иисуса Христа, а от начала заселения Исландии — сто лет и шесть зим.

Тремя годами позже Торвард Спакбёдварссон построил церковь в Кряже.

О встрече Торвальда с Олавом Трюггвасоном.

Рассказывают, что Торвальд много ездил по свету, после того как расстался с епископом. Оттон кесарь, как говорилось раньше, крестил Данию. Олав Трюггвасон поехал вместе с ним на восток и был главным советчиком кесаря при крещении народа.

В этой поездке, как рассказывают бывшие там проповедники, Олав встретился с Торвальдом Кодранссоном, и поскольку каждый из них слышал о другом много замечательного, они встретились как старые знакомые, хотя никогда прежде не виделись.

И когда они разговаривали, Олав конунг спросил:

— Ты и есть Торвальд Путешественник?

Тот ответил:

— Я не так уж много путешествовал.

Конунг сказал:

— Ты человек хороший и удачливый. А какой же ты веры?

Торвальд ответил:

— Это я вам охотно скажу. Я всей душой придерживаюсь христианской веры.

Конунг сказал:

— Похоже, ты хорошо служишь своему Господу и многим людям внушаешь любовь к нему. Мне очень любопытно узнать, что ты можешь рассказать достоверного, во-первых, о чудесах Иисуса Христа, твоего Бога, затем о разных странах и народах и, наконец, о своих славных делах и поступках.

Торвальд ответил:

— Я охотно выполню твою волю, и думаю, ты больше всего хочешь узнать правду о том, что я слышал и видел. Но и ты мне расскажи открыто, о чем я спрошу тебя.

Конунг сказал, что так тому и быть.

Торвальд рассказал ему тогда много нового и примечательного как о Боге, так и о добрых людях. Конунгу и всем, кто там был, все это очень понравилось и показалось весьма занятным. И когда Торвальд рассказал о том, что он делал в Исландии с епископом Фридреком, конунг расспросил подробно, сколько людей приняли веру благодаря их проповедям и о том, кто охотнее всех принимал крещение, а кто больше всех ему противился. И Торвальд обо всем этом подробно рассказал.

Когда конунг услышал, сколько сил они приложили для проповеди христианства и сколько тяжких обид им пришлось вынесли ради Господа, он сказал:

— Из всего этого видно, что те исландцы, о которых ты только что говорил, должно быть, люди суровые и сильные, и нелегко было заставить их креститься. Но все-таки я думаю, что так им было суждено. И как только они уверуют в Единого Бога, думаю, что все они будут придерживаться своей веры, кто бы ни направил их в конце концов на истинный путь.

Торвальд сказал:

— Слышал я, говорили некоторые мудрые люди, что ты будешь конунгом Норвегии, и, думается мне, Господь дал тебе счастье обратить исландцев и многие другие северные народы к истинной вере.

Потом Торвальд о многом расспросил конунга, и тот говорил очень хорошо и мудро обо всем, что спрашивал Торвальд. И все то долгое время, что они провели вместе, они радовались тому, что узнавали и говорили друг другу много мудрого. После этого они расстались большими друзьями.

Потом Торвальд поехал в Миклагард и был встречен кесарем с большим почетом. Вскоре он основал монастырь и передал ему все свое имущество. В этом самом монастыре он и окончил свой век в добродетельной жизни.


Аннотированный список имен*

(*При составлении аннотаций использованы примечания и указатели к сагам, изданным в серии Altnordische Saga Bibliothek и Islendinga Sögur. Ссылки на эти издания опускаются).

Арнгейр, сын Спакбёдвара — упоминается также в «Саге о крещении» (Торв. 4).

Атли, сын Скиди Старого — упоминается также в «Книге о взятии земли» (Торв. 1).

Атли Сильный, сын Эйлива Орла — упоминается также в «Саге о крещении», «Саге о Ньяле», «Книге о взятии земли» и «Саге о людях со Светлого озера» (Торв. 1, 6).

Бард из Аля — по «Книге о взятии земли» также дед Эйлива Орла, а по «Саге о Ньяле» и «Саге о крещении» — отец Эйлива Орла (Торв. 1).

Бард Убийца, сын Гудмунда — один из главных персонажей «Саги о битве на Пустоши»; упоминается также в «Книге о взятии земли», «Саге об Эгиле» и «Саге о Греттире» (Торв. 1).

Вигдис, дочь Олава из Ястребиного Ущелья — по «Книге о взятии земли», мужем Вигдис был Торкель Торгримссон (Торв. 3).

Гудмунд Могучий — один из самых влиятельных хёвдингов в Северной четверти Исландии (ум. 1025). В «Саге о Ньяле» о нем говорится: «Гудмунд был большим хёвдингом и богатым человеком. У него была сотня домочадцев. Он притеснял всех хёвдингов на севере страны, так что одни оставили свои дворы и переехали из этих мест, других он убил, а третьи отдали ему свои годорды. От него пошли все самые знатные люди страны». (Исландские саги. М., 1956. С. 634.) Он один из главных персонажей «Саги о людях со Светлого Озера» и «Саги о Льёте из Долин», а кроме того упоминается в «Саге о людях из Лососьей Долины», «Саге о Греттире» и «Саге о людях с Песчаного берега» (Торв. 1).

Гудмунд, сын Сёльмунда — принадлежит к главным персонажам «Саги о битве на Пустоши»; также упоминается в «Саге о людях из Лососьей Долины», «Саге о Греттире», «Саге об Эгиле», в «Книге о взятии земли» (Торв. 1).

Клауви, сын Торвальда Ревссона — упоминается также в «Саге о крещении» и «Саге о Глуме Убийце» (Торв. 4).

Кодран, сын Эйлива Орла — упоминается также в «Саге о крещении» и в «Книге о взятии земли» (Торв. 1, 2).

Олав из Ястребиного Ущелья — упоминается в «Саге о крещении» и в «Книге о взятии земли». Кроме дочери Вигдис там говорится и о другой его дочери Хильд (Торв. 38).

Олав Трюггвасон — норвежский король (995–1000). Первым сделал попытку ввести христианство в Норвегии. Проводил политику укрепления королевской власти в стране и боролся за ее независимость от Дании. Погиб в битве при Свельде, сражаясь против объединенного флота датского, шведского королей и норвежского ярла Эйрика. Был очень популярной фигурой в средневековой исландской литературе; ему посвящено много отдельных саг, в том числе «Сага об Олаве Трюггвасоне», входящая в «Круг Земной» Снорри Стурлусона, «Сага об Олаве Трюггвасоне» на латинском языке, авторство которой приписывается монаху Одду Мудрому (Торв. Приложение).

Орм, сын Кодрана — по «Саге о крещении», Орм покинул дом отца и уехал на юго-запад Исландии. Здесь он приобрел землю и поселился в Городищенском Фьорде (Боргарфьорде). В 1000 г. принял крещение (Торв. 1, 2).

Оттон, кесарь — вероятно, в образе кесаря Оттона слились три германских императора: Оттон I (936–973), Оттон II (973–983) и Оттон III (983–1002). Крещение Дании приходится еще на правление Оттона I и относится к началу 60-х г. Х в. Однако исландская традиция (в частности «Сага о Йомсвикингах») приписывала заслугу христианизации Дании Оттону II. И наконец, Торвальд Путешественник попал в Германию в то время, когда императором был Оттон III (Müller-Mertens E., Das Zeitalter der Ottonen. Berlin, 1955; Refskou N., «In marca vel regno Danorum». En diplomatarisk analyse af forholdet mellem Danmark ok Tyskland under Harald Blåtand // Kirkehistoriske samlinger. 1985). (Торв. Приложение.)

Рагнхейд — по «Саге о крещении» также племянница Эйольва Вальгердарсона, по «Книге о взятии земли» — его дочь (Торв. 5).

Свейн Вилобородый — датский король (985–1014). Согласно «Саге о Йомсвикингах», его матерью была дочь простого бонда, и отец, конунг Харальд Синезубый, долгое время не признавал Свейна своим сыном. Свейн вел длительные войны с Англией, Норвегией и Швейией. Предполагают, что он участвовал в битве при Мэльдоне в 991 г. Он сумел распространить свою власть на Швецию и Норвегию, а перед самой смертью стал королем Англии (История Дании с древнейших времен до начало ХХ в. М., 1996. С. 52–53; The Reign of Cnut: King of England, Danmark and Norway. Leicester, 1994. P. 14–16) (Торв. 1).

Сёльмунд, сын Эйлива Орла — упоминается также в «Книге о взятии земли» (Торв. 1).

Скаги, сын Скопта — по «Книге о взятии земли» норвежец из области Сунмёре, поселившийся в северной части Исландии на Берегу Островного Фьорда (Торв. 5).

Скегги, сын Торарина — упоминается также в «Саге о крещении» и «Саге о Греттире» (Торв. 4).

Скиди Старый, сын Барда из Аля — упоминается также в «Книге о взятии земли»; по «Саге о Ньяле» и «Саге о крещении» — дед Барда из Аля (Торв. 1).

Спакбёдвар, сын Эндотта Первопоселенца — упоминается также в «Книге о взятии земли» (Торв. 4).

Сэмунд с Южных Островов — О нем рассказывается в «Книге о взятии земли». В нач. 70-х г. IX в. он прибыл в Норвегию с Гебридских островов вместе с побратимом Ингимундом Старым. Но затем, не желая служить в дружине Харальда Прекрасноволосого, уехал в Исландию и поселился на севере к югу от Фьорда Пологого Мыса. О нем упоминается также в «Саге о Греттире» и в «Саге о Ньяле» (Торв. 1).

Торарин — сын Торда Ревуна, видного исландского хёвдинга; упоминается в «Саге о крещении», «Саге о Греттире» и «Саге о людях из Лососьей Долины». В «Книге о взятии земли» упоминается его дочь Вигдис (Торв. 4).

Торбьярн, сын Скаги — упоминается также в «Саге о крещении» и «Книге о взятии земли» (Торв. 5).

Торвальд Кодранссон — упоминается также в «Саге о Греттире», «Книге о взятии земли», «Саге о гренландцах» (Торв. 1–10. Приложение).

Торвальд Ревссон со Склона — упоминается также в «Саге о крещении». В «Саге о Глуме Убийце» фигурирует Торвальд Реймссон, который также жил на хуторе Склон (Бард) в Протоках. Скорее всего, Торвальд Ревссон и Торвальд Реймссон — одно лицо (Торв. 4).

Торвард Спакбёдварссон — упоминается также в «Саге о крещении» (Торв. 4, 10).

Торгильс Греньядарсон — В «Книге о взятии земли» сообщается, что его отец Греньяд был среди первопоселенцев и занял землю в восточной части Северной четверти Исландии. Торгильс жил на хуторе отца в Дымной Долине. Он упоминается также в «Саге о крещении» (Торв. 4).

Торд с Крутого Мыса (Хёвда-Торд) — сын Бьярна Жир в Корыте, возводившего свой род к знаменитому викингу Рагнару Кожаные Штаны. Он был первопоселенцем и занял землю на восточном берегу Фьорда Пологого Мыса. Его женой была Фридгерд, внучка ирландского короля Кьярваля. У Торда и Фридгерд было 19 детей. Торд известен также по «Саге о Греттире» и «Книге о взятии земли» (Торв. 1, 4).

Тордис Вещунья — упоминается также в «Книге о взятии земли», а ее сын — в «Саге о битве на Пустоши» (Торв. 1).

Торлауг, дочь Атли Сильного — многократно упоминается в сагах, прежде всего в связи со своим мужем Гудмундом Могучим (например, в «Саге о Ньяле», «Книге о взятии земли», «Саге о людях со Светлого озера») (Торв. 1).

Торлауг, дочь Сэмунда с Южных островов — упоминается также в «Книге о взятии земли» и «Саге о Греттире» (Торв. 1).

Фридгерд, дочь Торда с Крутого Мыса — упоминается также в «Книге о взятии земли» и в «Саге о крещении» (Торв. 4).

Фридрек (Фридрих) — епископ, первый немецкий миссионер в Исландии, проповедовал христианство ок. 981–985 г. Видимо, он один из тех епископов, которые были направлены гамбургским архиепископом Адальдагом для утверждения христианства в Северных странах. Упоминается также в «Саге о крещении», «Саге о Греттире», «Книге о взятии земли», «Саге о гренландцах» и «Книге об исландцах» Ари Мудрого (Торв. 1–8, 10. Приложение).

Хавр из Долин Богов — возможно, Хавр Тордиссон, упомянутый в «Книге о взятии земли», хотя там его сыном назван Торарин, а не Ингимунд (Торв. 6).

Харальд Гормссон (Синезубый) — датский король, сын Горма (ум. ок. 950), основателя династии Кнютлингов. Ок. 935 г. Горм стал королем Дании, победив предшествующую «шведскую» династию. Его сын Харальд правил Данией с 950 по 985 г. Он сумел распространить свою власть фактически на всю территорию Дании и ликвидировать мелких правителей. Ок. 960 г. Харальд, подчинив своей власти Норвегию, стал королем Дании и Норвегии. Он вел длительную войну с германским императором Оттоном II. Ок. 960 г. он принял христианство и, как гласит надпись на еллингском камне, «сделал датчан христианами». Его женой была дочь ободритского князя Мстивоя Тови. Ок. 985 г. Харальд был свергнут с престола своим сыном Свейном и бежал к ободритам, где вскоре и умер. (Гуревич А. Я., Походы викингов. М., 1966. С. 111–115; История Дании. С. 45, 48; Славяне и скандинавы. М., 1986. С. 129; The Reign of Cnut. P. 13–14.) (Торв. 1.)

Хауки — эти братья-берсерки упоминаются также в «Саге о крещении» и «Книге о взятии земли» (Торв. 3).

Хедин, сын Торбьярна — упоминается также в «Саге о крещении» и «Книге о взятии земли» (Торв. 3).

Хердис, дочь Торда с Крутого Мыса — упоминается также в «Саге о Ньяле и «Книге о взятии земли» (Торв. 1).

Хленни с Грязного Двора — упоминается также в «Саге о крещении», в «Саге о Ньяле» и в «Книге о взятии земли», где сообщается, что его отец Орм был сыном Торира, первопоселенца, занявшего земли в восточной части Северной Исландии (Торв. 4).

Эйлив Орел, сын Атли — один из исландских первопоселенцев, занял земли в Лососьей Долине в Северной четверти Исландии к западу от Фьорда Пологого Мыса. Упоминается также в «Книге о взятии земли». По «Саге о крещении» и «Саге о Ньяле», он сын Барда из Аля, внук Кетиля Лисицы, правнук Скиди Старого (Торв. 1).

Эйольв Вальгердарсон — назван по матери Вальгерд. Его отцом, по-видимому, был Эйнар Аудунарсон. Эйольв был одним из видных хёвдингов Северной четверти Исландии в 70-е г. Х в. Он утонул ок. 985 г. В «Саге о Йомсвикингах» утверждается, что именно он сочинил нид о Харальде Синезубом, из-за которого тот собрался в поход на Исландию. В «Саге об Одаве Трюггвасоне», входящей в «Круг земной», Эйольв — одни из четырех хёвдингов, предотвративших этот поход с помощью колдовства. Эйольв упоминается также в «Саге о крещении», «Саге о Ньяле» и «Книге о взятии земли» (Торв. 5).

Эндотт Первопоселенец — упоминается также в «Книге о взятии земли» (Торв. 4).

Энунд из Дымной Долины, сын Торгильса — упоминается также в «Книге о взятии земли» и в «Саге о крещении» (Торв. 4).


Аннотированный список географических названий

Аль — этот топоним широко распространен в Норвегии (Торв. 1).

Берег Островного Фьорда (Эйяфьярдарстрёнд) — восточный берег Островного Фьорда (Торв. 5).

Берег Пологого Мыса (Скагастрёнд) — восточный берег Медвежачьего Фьорда (Хунафьорда) в Северной четверти Исландии (Торв. 1).

Бретланд — букв. «Земля бриттов». В сагах под этим названием обычно понимается Уэльс, сохранявший независимость от Англии до XIII в. Как правило, в сагах различаются Бретланд, Скотланд и Энгланд. В древнеисландском географическом сочинении конца XIII–начала XIV в. «Описание земли III» Энгланд и Бретланд отождествляются, а Бретланд считается старым названием Англии (Торв. 1).

Вещуньина Гора (Спаконуфелль) — хутор на западном берегу Медвежачьего Фьорда (Хунафьорда) в Северной четверти Исландии (Торв. 1).

Водопад Мани (Манафорс) — водопад на Лососьей реке (Лаксе), вытекающей из Свиного озера (Свинаватн) в Северной четверти Исландии (Торв. 7).

Восточный путь (Аустервег) — это название претерпело в древнескандинавской литературе значительную эволюцию. Сначала оно означало любую территорию к востоку от Скандинавии. Затем, в ранних сагах, — это уже Русь и путь «из варяг в греки». На третьем этапе («Круг Земной» Снорри Стурлусона) оно закрепилось за юго-восточным побережьем Прибалтики, а применительно к Руси утвердился топоним «Гардарики» (Джаксон Т. Н., Восточный путь исландских королевских саг // История СССР. 1976. № 5. С. 164–170; Джаксон Т. Н., Древняя топонимика с корнем aust- // Скандинавский сборник. Таллин, 1988. Вып. 31. С. 142–144; Джаксон Т. Н., Исландские королевские саги. С. 121–123). (Торв. 9)

Всхолмленные Болота (Кольгумюрар) — болотистая местность к юго-востоку от Медвежачьего Фьорда (Хунафьорда) в Северной четверти Исландии (Торв. 7).

Гардарики — древнескандинавское название Руси. Топоним «Гардарики» образован на основе более раннего термина «Гарды» при помощи компонента -ríki (государство). Скандинавы, отправляясь по Волхову в глубь славянской территории, встречали на своем пути цепь укрепленных поселений, которые местные жители называли городами. Поэтому сначала скандинавы называли Русь «Гарды» — «города-укрепления». Новый хороним следует понимать как «Страну городов», что отражало реальные социально-экономические процессы, имевшие место на Руси (Джаксон Т. Н., Наименование Древней Руси и Новгорода в древнескандинавской письменности: о возникновении топонимов Garðar и Hólmgarðar // Скандинавский сборник. Таллин, 1986. Вып. 30. С. 92; Джаксон Т. Н., Исландские королевские саги. С. 145; Мельникова Е. А., Восточноевропейские топонимы с корнем garð в древнескандинавской письменности // Скандинавский сборник. Таллин, 1977. Вып. 22. С. 199–209; Рыдзевская Е. А., Древняя Русь и Скандинавия в IX–XIV вв. (Материалы и исследования). М., 1978. С. 143–151). (Торв. 9.)

Гриккланд, Гриккьярики — букв. «Земля, страна греков». Помимо собственно Византии это понятие охватывало также северную часть Балканского полуострова (Фессалия, Македония). (О происхождении хоронима см.: Мельникова Е. А., Древнескандинавские географические сочинения. М., 1986. С. 205–206; Paff W., The Geographical and Ethnic Names in the Þiðriks saga. Cambridge, 1959. P. 82–83). (Торв. 9.)

Грязный Двор (Саурбёр) — хутор в Долине Островного Фьорда (Эйяфьярдардале) в Северной четверти Исландии. В Исландии много хуторов с таким названием. Исл. «saur» означает «грязь», «болотистая почва»; такие земли отличались плодородием. Возможно, что в языческие времена в этих местах находились капища, поскольку на пяти хуторах с таким названием из шестнадцати были построены церкви (Fellus-Jetsen G., Scandinavian Settlement in Cumbria and Dumfriesshire: The place-name evidence // The Scandinavians in Cumbria. Edinburgh, 1985. P. 78). (Торв. 4.)

Данмарк (Дания) — Исландский хороним состоит из двух элементов: даны — племя, населявшее южную часть Скандинавского полуострова, известное еще по византийским и латинским источникам VI в.; «марк» означает границу или приграничную область. Это название встречается в источниках с IX в. Некоторые историки считают, что первоначально так называлась южная часть полуострова Ютландия, т. е. приграничные с Германией области; другие же утверждают, что название это было дано шведами и сперва относилось к северной части страны, а именно: к области Сконе, Зеландии и другим островам (Hald K., Daner // Kulturhistorisk leksikon för nordisk middelalder från vikingatid till reformationstid. Malmö, 1957. Bd. 2. S. 643–646; Lund N., «Denemearc», «Tanmarkai but» and «Tanmaurk ala» // People and Places in Northern Europe 500–1600. Essays in Honour of P. H. Sawyer. Woodbridge, 1991. P. 161–169). (Торв. 1. Приложение.)

Долина Хьяльти (Хьяльтадаль) — долина, протянувшаяся вдоль Реки Долины Хьяльти, которая впадает во Фьорд Пологого Мыса (Торв. 4).

Долины Богов (Гуддалир) — две долины, расположенные к югу от Фьорда Пологого Мыса. Сейчас носят название Западная и Восточная долины (Торв. 6).

Долины Широкого Фьорда (Брейдафьярдардалир) — долины, протянувшиеся от Лощинного Фьорда (Хваммсфьорда) в глубь острова в Западной четверти Исландии (Торв. 4).

Дрёвн — топоним, локализуемый на территории Древней Руси. Однако по поводу точного его местоположения среди исследователей нет единого мнения. Ряд исследователей считают вслед за данными «Пряди», что Дрёвн — это гора, хотя и отмечают, что горы с похожим названием в окрестностях Полоцка не обнаружено (Брим В. А., Путь из варяг в греки // Известия Академии Наук СССР. 7 серия. № 2. 1931. С. 218; Сапунов А., Река Западная Двина. Витебск, 1893. С. 265; Antiquités russes d’après les monuments historiques des Islandais et des anciens Scandinaves. Copenhague, 1850. P. 237). По мнению Р. Хейнцеля, исландское «Dröfn» передает древнерусское слово «деревня», и под Дрёвном надо понимать Двинский остров напротив полоцкого детинца (Heinzel K., Über die Hervararsaga // Sitzungsberichte der philosophisch-historischen Classe der Kaiserlichen Akademie der Wissenschaften. Wien, 1887. Bd. 114. S. 478). Б. Струминский полагает, что Дрёвн передает древнерусское слово «травянистый (остров)» и что речь идет все о том же Двинском острове (Struminski B., Linguistic interralations in early Rus’ Northmen, Finns and East Slavs. (Ninth to Eleventh Centuries). Roma, 1996. P. 107). Все указанные выше точки зрения основываются на «Саге о крещении», где сообщается о том, что церковь Иоанна Крестителя находилась недалеко от Полоцка. В настоящее время такой церкви или монастыря в районе Полоцка нет. Однако, по некоторым данным, в XII–XIII в. (Штыхов Г. В., Древний Полоцк. IX–XIII в. Минск, 1975. С. 28, 31, 33) или в XVI в. (Сапунов А., Ук. соч. С. 171) на Двинском острове стояла деревянная церковь Иоанна Крестителя. Существование Иоанновского монастыря в Полоцке во вт. пол. XIV — перв. пол. XVI в. подтверждается двумя пергаментными Евангелиями из этого монастыря, хранящимися в рукописном отделе Российской Национальной Библиотеки (Гранстрем Е. Э., Описание русских и славянских пергаменных рукописей. Л., 1953. С. 39–43; Полоцкие грамоты XIII — начала XVI в. М., 1977. Вып. 1. С. 42, 52; Полоцкие грамоты. М., 1980. Вып. 3. С. 133–139; Полоцкие грамоты. М., 1985. Вып. 5. С. 67, 74, 86, 123). Впрочем, трудно сказать, действительно ли слова саги «недалеко от Полоцка» указывают на окрестности этого города, или Полоцк выступает только как условный и хорошо известный скандинавам по разным сагам ориентир. С другой стороны, Е. А. Рыдзевская отмечала, что слово «Дрёвн» мало подходит для названия горы и скорее похоже на название реки или фьорда (Рыдзевская Е. А., Легенда о князе Владимире в саге об Олаве Трюггвасоне // Труды отдела древнерусской литературы. М. — Л., 1935. Т. 2. С. 17). Поэтому некоторые исследователи считают, что Дрёвн — это река, хотя и по-разному локализуют ее. Г. Вигфуссон доказывал, что «Dröfn», или по другому рукописному чтению «Drapn» — это Днепр, и, следовательно, Торвальд Кодранссон умер в Киеве (Vigfusson G., Powell F., Origines Islandicae. Oxford, 1905). А. Веселовский высказал гипотезу, что Дрёвн — это Западная Двина (Веселовский А., Киев — град Днепра // Журнал Министерства народного просвещения. Июнь, 1887. С. 299). Т. Н. Джаксон считает, что Дрёвн следует искать на северо-западной окраине Полоцкой земли, в районе Браслава Завилейского. Здесь есть озеро Дривято и много гидронимов, созвучных ему (Древнерусские города в древнескандинавской письменности. М., 1987. С. 105). (Торв. 9.)

Дымная Долина (Рейкьядаль) — долина в восточной части Северной четверти Исландии (Торв. 4).

Дымный Берег (Рейкьястрёнд) — западный берег южной части Фьорда Пологого Мыса; с запада ограничен Эйливыми Горами (Торв. 1, 6).

Ивовая Долина (Видидаль) — долина в западной части Северной четверти Исландии (Торв. 3).

Исландия — букв. «Ледяная земля». Это название относится ко времени заселения острова скандинавскими колонистами. По преданию, записанному в «Книге о взятии земли», скандинавские викинги не раз подплывали к берегу и при этом каждый давал острову свое название. Первым был Наддод, который назвал остров «Землей Снега». Затем Гард Сваварсон назвал его «Остров Гардара». Наконец, Флоки Вильгердарсон назвал остров «Ледяной Землей» — Исландией, потому что фьорд, который он осматривал, был заполнен дрейфующим льдом (Jones G. A., History of the Vikings. London, 1973. P. 270–283; Þorsteinsson B., Island // Kulturhistorisk leksikon... Malmö, 1962. Bd. 7. P. 480–481). (Торв. 8–10. Приложение.)

Йорсалир — древнескандинавское название Иерусалима, который средневековая география принимала за центр земли. Скандинавы неоднократно посещали Иерусалим в XI–XII в. как паломники и как крестоносцы (Снорри Стурлуссон. Круг Земной. М., 1980. С. 408, 485, 486, 515). (Торв. 9.)

Крутой Мыс (Хёвди) — хутор на Берегу Крутого Мыса (Хёвдастрёнде) на восточном берегу Фьорда Пологого Мыса (Торв. 1, 4).

Кряж (Ас) — В Исландии много хуторов с таким названием. В данном случае речь идет о хуторе, расположенном к юго-востоку от Фьорда Пологого Мыса, на правом берегу Реки Долины Хьяльти (Торв. 4, 10).

Лесной Залив (Видвик) — хутор, находящийся к югу от Фьорда Пологого Мыса (Торв. 4).

Лососья Долина (Лаксардаль) — долина Лососьей реки (Лаксы) к западу от Дымной Долины (Торв. 6).

Лощина (Хвамм) — хутор, находящийся в глубине Лощинного Фьорда (Хваммсфьорда) — самого южного ответвления Широкого Фьорда (Брейдафьорда) на западном побережье Исландии (Торв. 4).

Миклагард — Константинополь, столица Византийской империи; топоним образован из двух элементов — «mikill» — «большой» и «garð» — «усадьба». Названия городов, образованные по модели X-garð, немногочисленны. Это, прежде всего, «Хольмгард» и «Кэнугард». Все три города лежат на пути «из варяг в греки» (Мельникова Е. А., Ук. соч. М., 1986. С. 49). (Торв. 9. Приложение.)

Норвегия — букв. «Северный путь». Название возникло по аналогии с названиями «Западный путь», «Восточный путь» и «Южный путь», характеризующими основные маршруты викингов и служащими им для обозначения стран, расположенных в соответствующих частях света. Первоначально название «Норвегия» относилось к прибрежным районам, а затем распространилось и на внутренние районы страны (Jakobsen A., Norge // Kulturhistorisk leksikon... Malmö, 1967. Bd. 12. S. 336–338). (Торв. 8. Приложение.)

Озерная Долина (Ватнcдаль) — долина в западной части Северной четверти Исландии (Торв. 1, 3).

Островной Фьорд (Эйяфьорд) — фьорд в Северной четверти Исландии (Торв. 4).

Подмаренничные поля (Мёдрувеллир) — хутор, находящийся к югу от Островного Фьорда (Торв. 1).

Протоки (Фльёт) — область, примыкающая с северо-востока к Фьорду Пологого Мыса; делится на Восточные и Западные Протоки (Торв. 4).

Руцаланд (Руцланд) — Русь. Этот книжный топоним, вероятно, проник в исландские источники из немецкого языка, в частности — через ганзейских купцов, которые вели активную торговлю с Новгородом. Однако этот новый термин не вытесняет традиционное скандинавское название Руси — «Гардарики», а существует параллельно с ним (Торв. 9).

Саксланд — Саксония, одна из северных областей Германии. Нередко в сагах и древнеисландских географических сочинениях так называется вся Германия (Торв. 1, 8).

Склон (Бард) — хутор, расположенный в Протоках у подножия горы. Впоследствии там находилась усадьба священника (Торв. 4).

Слияние Ручьев (Лекьямот) — хутор в Ивовой Долине на правом берегу Реки Ивовой Долины (Торв. 3, 8).

Сэмундов Склон — западная граница горной цепи к западу от Сэмундовой реки в Северной четверти Исландии (Торв. 1).

Сюрланд — древнескандинавское название Сирии (Торв. 9).

Ущельная река (Гилья) — впадает в Медвежачье озеро (Хунаватн) в Северной четверти Исландии (Торв. 1, 2).

Фьорд Пологого Мыса (Скагафьорд) — фьорд в Северной четверти Исландии (Торв. 1).

Холм (Хольт) — В Исландии много хуторов с таким названием. В данном случае речь идет о хуторе в Северной четверти Исландии, расположенном в болотистой местности к югу от Медвежачьего Фьорда (Хунафьорда), там, где Лососья река (Лакса) резко поворачивает на юг (Торв. 7).

Холодный Склон (Свальбард) — В Исландии несколько мест с таким названием. В данном случае имеется в виду хутор в районе Островного Фьорда (Торв. 5, 8).

Цаплин Мыс (Хегранес) — мыс в южной части Фьорда Пологого Мыса; здесь проводился один из четырех весенних тингов Северной четверти Исландии (Торв. 8).

Эйливы Горы (Эйливсфелль) — горная цепь, вытянутая параллельно западному берегу в южной части Фьорда Пологого Мыса (Торв. 6).

Южные островасовр. Гебридские острова (Торв. 1).

Ястребиное Ущелье (Хаукагиль) — хутор в Озерной Долине (Торв. 3).


Приложение

За основу взяты карты Исландии из кн.: Исландские саги / А. В. Циммерлинг. М., 2000. Т. 1. М., 2004. Т. 2.


Примечания

1 По древним исландским законам можно было присваивать в свою пользу не более десяти процентов от общей суммы доходов с земли (Jochens J., Old Norse Magic and Gender. Þättr Þorvalds enn viðförla // Scandinaviam Studies. Vol. 63. N 3. 1991. P. 309).

2 В раннесредневековой Скандинавии марка — денежно-весовая единица, равная приблизительно 216 г. В Исландии собственных монет вообще не чеканили. В Дании первые монеты появляются около 900 г., а в Швеции и Норвегии еще позже (в первой половине XI в.), и то в ничтожном количестве, поэтому для всевозможных расчетов широко использовались английские, немецкие или арабские монеты, а также браслеты или кольца из серебра. Монеты или серебряные вещи взвешивались на весах, потому и говорится, что Тордис «отвесила» три марки серебра (т. е. примерно 650 г.). Следует также подчеркнуть, что сама по себе эта сумма не случайна, поскольку она часто встречается в судебниках скандинавских стран того времени в качестве штрафа за некоторые преступления.

3 Дарообмен — одна из важнейших традиций в древнескандинавских обществах. Считалось, что вместе с даром передается некая частица сущности дарителя, и получающий дар вступает с ним в тесную связь. В обычае скандинавов было, чтобы все присутствовавшие на пиру ушли с подарками. Ценность полученного каждым гостем подарка имела исключительное значение; если гость считал, что подарок не соответствует его статусу, или если другой человек такого же статуса получал лучший подарок, это воспринималось как оскорбление. Если дар не бывал возмещен, то получивший его оказывается в зависимости от дарителя.

4 Берсерк

5 Двенадцать сподвижников епископа и Торвальда, возможно, возникли по аналогии с двенадцатью учениками Христа. Эта цифра часто встречается в сагах, повествующих о поездках миссионеров к язычникам.

6 Дар прорицания, предвидения, был присущ, по германским поверьям женщинам; еще Тацит отмечал это. В Исландии прорицательниц и провидец почитали и высоко ценили за дружеское расположение. Однако были и прорицатели-мужчины, число которых заметно увеличилось, когда язычество стало вытесняться христианством. Вещун Кодрана, живущий в камне, — скорее всего, дух предка; эти духи, согласно поверьям, жили в священных камнях (Jochens J., Op. cit. S. 311; Lasonder E. H., Op. cit. S. 147.)

7 Калька с латинского «malignus spiritus».

8 В те времена дома исландцев не имели деревянного пола, и потому ручеек, текущий через дом, — явление вполне реальное. Считалось, что злые духи не могут пройти по проточной воде (Lasonder E. H., Op. cit. S. 150)

9 Берсерки — особая категория воинов у скандинавов. Вероятно, корни этого явления восходят к древнегерманским мужским союзам. Берсерки близки воинскому ордену хаттов, о котором сообщает Тацит в 31 главе «Германии». Принадлежащие к этому ордену отрешены от семьи и домашнего очага, вся их жизнь посвящена войне. Железное кольцо у них на шее может быть указанием на их связь с культом оборотней. В средневековой Скандинавии считалось, что берсерки, подобно своим далеким предкам, могли превращаться в зверей — волков или медведей. Они выли как звери, ели сырое мясо, пили кровь. Считалось, что в приступе неистовства они были неуязвимы: могли броситься на меч, ходить по огню или горячим углям. Этимология слова, однако, неясна: то ли это обнаженные воины, которые шли в бой без доспехов, то ли это воины в медвежьей шкуре. Берсерков также называли «волчьими шкурами», и эти воины верили, что во время боя они превращаются в волков или медведей. (Lid N., Berserk // Kulturhistorisk leksikon för nordisk middelalder från vikingatid till reformationstid. Malmö, 1956. Bd. 1. S. 501–502; Much R., Die Germania des Tacitus. Heidelberg, 1967. S. 390, 485.)

10 Haukr — букв. «ястреб».

11 Альтинг — общеисландский тинг; был учрежден в 930 г., собирался на Полях Тинга на юго-западе Исландии до 1798 г. Альтинг проходил ежегодно в июле в течение двух недель, на нем разбирались судебные дела и тяжбы и решались законодательные вопросы (Lárusson O., Alþingi // Kulturhistorisk leksikon... Malmö, 1956. Bd. 1. S. 123–126).

12 Христианство в Исландии было принято в 1000 г., следовательно, церковь была построена в 984 г.

13 Нид — хулительные стихи. О том, насколько серьезно воспринималась такая форма поношения, свидетельствуют следовавшие в этих случаях тяжбы, поединки и убийства, о которых рассказывается в сагах. Стихам вообще приписывалось магическое воздействие на того, к кому они были обращены (поэтому исландские законы запрещали обращать стихи к женщине, поскольку считалось, что они могут подействовать как приворот). Сочинение и исполнение хулительных стихов каралось в средневековой Исландии штрафом, который назначался в зависимости от объема стихотворения. Висы в «Пряди о Торвальде Путешественнике» написаны в скальдическом размере (Стеблин-Каменский М. И., Культура Исландии. Л., 1967. С. 107–109.)

14 Сказать о мужчине, что он выполнял какие бы то ни было функции женщины, считалось самым серьезным оскорблением.

15 Весенний тинг — наиболее важный местный тинг в Исландии; объединял жителей трех соседних общин (годордов). К середине X в. сложилось 12 весенних тингов. После разделения страны на четверти (около 965 г.) в Северной четверти появился тринадцатый весенний тинг. Весенний тинг проводился между 7 и 27 мая и продолжался 4–7 дней. Его возглавляли три годи, один из них открывал тинг. На тинге разбирались судебные дела, осуществлялись различные платежи, велась торговля. (Benediktsson J., Varþing // Kulturhistorisk leksikon... Malmö, 1975. Bd. 19. S. 560–565; Byock J. L., Medieval Iceland. Ithaca, 1990. P. 60.)

16 Волчий волос воспринимается как намек на объявление «вне закона», которое было вынесено на альтинге Торвальду и его сторонникам. В «Саге о крещении» (IV.6) прямо сказано, что они были осуждены по языческим законам и были объявлены «варгами» («волками»), т. е. изгнанниками.

17 Торвальд и Фридрек покинули Исландию, по-видимому, в 985 г. (Scovazzi M., Scritti di filologia germanica. Alessandria, 1992. S. 109).

18 Византийским императором в то время был Василий II Болгаробойца (976–1025). Ко времени его правления относится принятие христианства киевским князем Владимиром в конце 80-х гг. X в. (датировки колеблются) Э. Дэвидсон допускает, что Торвальд мог быть послан на Русь императором в качестве миссионера (Davidson E. H. R., The Viking Road to Byzantium. London, 1976. P. 254–255).

© Перевод, предисловие и комментарии: М. В. Панкратова и Ю. А. Полуэктов под научной редакцией Ю. К. Кузьменко.